Показы самого знаменитого сегодня русского дизайнера Рубчинского и лукбуки марки Vetements, основанной грузином Гвасалией, обсуждают активнее, чем новые коллекции ветеранов, вроде Dior или Chanel. Причем, пока одни восторгаются, другие недоумевают: «Что хорошего в этих вещах?!». Вы из вторых? Тогда популярно объясняем, почему и Vetements и Гошу стоит если не любить, то хотя бы уважать.
Пришло время обычных людей
Тех, кому феномен Рубчинского и Гвасалии кажется непостижимым, можно понять. Для большинства людей мода – нечто сказочное, волшебное, нереальное. Отсюда простодушная любовь многих к дизайнерам платьев «для принцесс», вроде Эли Сааба и Зухейра Мурада. Если вы привыкли видеть на подиумах условных Золушек на балу и их прекрасных принцев, вам может быть непросто смириться с тем, что сказку в последнее время все чаще подменяет реальность. Вместо волшебных существ на модную авансцену выходят люди, похожие на наших соседей; на тех, кого мы ненароком толкаем локтями в час пик в метро и – что греха таить – на нас самих. И как показывает ажиотаж вокруг брендов-форпостов «реальной» моды и их растущие прибыли, такой подход в наши дни не просто работает, - он считается передовым.
Интерес к моде «с улицы» (в англоязычных СМИ это называют streetwear) растет стремительно, начиная с 80-х – 90-х годов, когда на авансцену вышли американские рэперы – любители бейсболок, свитшотов, «треников» и кроссовок, - вещей, в которых было удобно рэповать и убегать от полицейских. Чем больше очков набирала хип-хоп-культура в целом, тем сильнее она начинала влиять на все сферы жизни, включая моду.
Вскоре на уличную одежду, как на источник вдохновения, обратили внимание подиумные дизайнеры. Одним из первых стал Александр Маккуин: в дебютной коллекции SS95 он представил публике брюки, экстремально низко сидевшие на бедрах – похожим образом штаны носили рэперы. Эти брюки (их прозвали "бамстерами") затем появлялись в его коллекциях из сезона в сезон. В 2002 г. Йоджи Ямамото основал в сотрудничестве с Adidas бренд Y – 3 и выпустил на подиумы кроссовки, парки (длинные куртки с капюшонами), джемперы на молнии и пиджаки больших размеров, а в 2004 с той же спортивной маркой скооперировалась Стелла Маккартни.
Параллельно набирали популярность бельгийские модельеры. Они вдохновлялись не хип-хопом – скорее, влиятельной в 90-е культурой рэйверов, с одной стороны. А с другой – стилем обычных горожан, если не сказать городских сумасшедших. Самым ярким в этой плеяде стал Мартин Марджела. Вначале 90-х он попытался – и вполне успешно – сделать героями модной повестки обыкновенных, чуть странноватых, людей, а не сказочных фей. Его модели носили кардиганы поверх коротких платьев, юбки из стеганой ткани, простые блузки, свободные брюки прямого кроя и деконструктивистские вещи, вроде платьев, скроенных из кожаных фартуков.
Демна Гвасалия, основатель Vetements и ныне креативный директор Balenciaga, считается в современной моде прямым наследником Марджелы. Не даром в свое время он работал в дизайнером в команде бельгийца. Их роднит подход к моде: приоритет удобства перед красотой, отрицание роскоши в ее классическом понимании, стремление делать ставку не на условные стандарты (красоты, привлекательности, сексуальности), а на индивидуальность.
Гоша Рубчинский выпустил первую коллекцию в 2008 году, а Демна Гвасалия основал Vetements в 2009. Они подхватили тренд на «уличное» как раз тогда, когда он уже созрел и оформился – когда потребность публики в «реальных» людях на подиуме достигла максимума. «Уличные пацаны» Рубчинского и лукбуки Vetements с обычными горожанами вместо моделей – все это пришлось как нельзя кстати в эпоху, когда прогрессивный мир борется за diversity (разнообразие рас и типажей в массовой культуре), увлекается идеями бодипозитивизма и всеобщего равенства. Мода Гоши и Демны – для тех, кто устал от стразов, перьев, идеальных лиц и тел.
Пора ностальгировать по девяностым
Важная тема в творчестве этих дизайнеров – модные цитаты из 90-х годов. В случае с Гвасалией это, в первую очередь, все те же отсылки к стилю Мартина Марджелы. Или копирование культовых для того десятилетия вещей, вроде толстовок с фото из «Титаника».С Рубчинским все сложнее. Он выводит на подиум парней до боли похожих на «гопников» из спальных районов и тем самым наступает на больную мозоль всем, кто пережил тяжелое пост-перестроечное время в бывшем СССР. У нас коротко стриженных юношей с окраин боялись, да и вообще они олицетворяли всю тревожность и беспросветность окружающей действительности. Отсюда нелюбовь к Гоше многих наших соотечественников.
Но давайте начистоту: переосмыслять прошедшие десятилетия для дизайнеров – абсолютно нормально. Даже если эти годы были не из простых. Похожий путь выбрал однажды Ив Сен Лоран. В сезоне весна-лето 1971 г. он показал коллекцию, отсылающую к моде 40-х. Здесь были меховые боа, платья и жакеты с широкими плечами, узкие юбки. Тот показ вызывал небывалый резонанс. Многие были задеты и возмущены. Одежда, которую представил Сен Лоран ассоциировалась и с лишениями и с образами женщин-предательниц – тех, что сотрудничали с фашистами и получали за это доступ к дорогим тканям и мехам. Дизайнера жестко осудили люди старше 40 лет, в памяти которых еще были свежи воспоминания об оккупации – некоторые демонстративно вышли из зала, не дожидаясь финала шоу. Те, кто был тогда моложе, ничего обидного в одежде не увидели – для них это были просто красивые, элегантные вещи с налетом декадентства – то, чего так не хватало в футуристические 60-е. Молодые дарования, вроде Жана-Поля Готье (в 1971 г. ему было 19, и он пришел от вещей в восторг) десятилетие спустя подхватили тренд. Вполне возможно, если бы не скандальная коллекция Сен Лорана, мода 80-х была бы иной.
Рубчинский и его подруга-соратница, стилист Лотта Волкова (кстати, она же – идейная вдоновительница и Демны Гвасалии – концепции и Vetements и нового Balenciaga и Gosha Rubchinsky – во многом ее заслуга), тоже сумели задеть нужную струну. Тех, кто в 90-е был в сознательном возрасте и столкнулся со всеми тяготами переходного периода, возмущает их попытка романтизировать «бандитское» десятилетие. Те же, кто младше (не говоря уж о далеких от наших реалий иностранцев) видят в коллекциях Гоши просто удобную и «хайповую» одежду – без всякого мрачного бэкграунда. Давайте признаем: даже если эпоха была для кого-то тяжелой – это не означает, что надо вычеркнуть ее из памяти и пренебрегать тем, что она дала поп-культуре и моде. Многие считают стиль бандитов с окраины непримечательным и недостойным цитирования. Но так ли уж красива, к примеру, одежда рэперов из Гарлема? С традиционной точки зрения, нет. Да и сами рэперы – отнюдь не примерные ребята. А ведь их образы, как уже говорилось выше, дизайнеры копируют начиная с 80-х годов и до сегодняшнего дня. Один из влиятельнейших трендсеттеров Марк Джейкобс даже посвятил хип-хопу целиком всю коллекцию FW2017.
Сам Рубчинский, который вырос в Москве и в 90-е был ребенком, в интервью англоязычному порталу 032с говорит так: «Тренды вновь обретают силу, потому что с расстояния многие вещи рассматривать удобнее. То, что раньше казалось обыденностью, сейчас выглядит как нечто эфемерное, нереальное». Так, благодаря переосмыслению прошлого, дизайнеры продвигающие «реальную» моду сами творят свой миф, и он гораздо увлекательнее, чем у тех, кто шьет платья «для принцесс».
Гоша и Демна не так просты как кажутся
С одной стороны и Рубчинский и Vetements – «реальная» одежда, а герои дизайнеров обычные люди. С другой, эти вещи совсем не так бесхитростны и примитивны как кажется некоторым. После каждого показа Рубчинского критики пишут большие статьи с подробным перечислением всех референсов – тут вам и современное искусство и советский авангард и мода середины ХХ века.
Так, в коллекции SS18 есть принты, отсылающие к творчеству русских художников, вроде Тимура Новикова и Эрика Булатова. А в сезоне FW17 объемные жакеты, береты головные уборы с козырьками заставляют вспомнить о советских денди 50-60 годов. Собственно, простоватый «спортивный шик» родом из 90-х – лишь один из многочисленных мотивов в творчестве Рубчинского; мотив, который больше других обращает на себя внимание – просто потому что он понятнее прочих и сильнее задевает чувства публики.
Что до Гвасалии, то работая для Vetements, он замешивает не только настоящий коктейль из аллюзий на фетиши поп-культуры (кроме «Титаника», дизайнер вспоминает, например, сериал «Беверли Хиллз 90210» и произведения Энн Райс), но и легко и играючи перерабатывает исторический костюм, создавая осовремененные версии викторианских платьев (FW16) свадебных нарядов из XIX столетия (FW17).
Будь эти дизайнеры действительно просты, будь их творчество лишено завораживающей многослойности, они вряд ли продержались бы в модном «топе» больше пары сезонов. И именно поэтому стиль Рубчинского и Vetements так сложно скопировать. Он – словно сложное многокомпонентное блюдо. Чтобы собрать все ингредиенты, ни у кого другого не хватит творческой жизни.
Фото: Getty Images
