Пять лет назад принцесса Евгения Виктория Елена Йоркская вышла замуж за простого парня, продающего текилу, с которым до этого свободно встречалась несколько лет. Ее свадьба получила почетный статус королевской — и даже если это потрясающее мероприятие и не войдет в историю, то, по крайней мере, заголовки газетам оно «делает» уже почти три года.
Почему? Да потому что Евгения — не просто принцесса. Она практически вымирающий в наши дни вид — так называемая «принцесса крови», принцесса по праву рождения. И ее свадьба — это первый случай с 1992 года (со второй свадьбы принцессы Анны), когда британская принцесса выходит замуж. Прошло более четверти века. Приличный срок.
Более того, если рассматривать свадьбу Евгении с точки зрения пышности и, простите нас за клише, «сказочности», то срок этот увеличится еще больше, ведь последним торжеством такого масштаба было первое бракосочетание принцессы Анны с Марком Филлипсом, которое состоялось в 1973 году. То есть почти полвека назад.
Тетя принцессы Евгении в обоих случаях выходила замуж за простолюдинов. Так что в некоторой степени невеста поддержала тренд.
Да, Джек Брусбэнк, безусловно, был завидным женихом, вхожим в круг британских аристократов и бизнесменов. Но все его таланты и связи никак не отменяют его происхождения: он простолюдин и, положа руку на сердце, остался бы простолюдином, даже если бы королевская семья пожаловала ему какое-нибудь графство, как наивно предполагали некоторые СМИ.
Впрочем, едва ли его статус имел какое-либо значение. «Все семейство Йоркских очаровано магией Джека», — отмечала накануне королевской свадьбы мама Евгении, Сара Фергюсон — тоже, кстати говоря, простолюдинка. И, честно говоря, вряд ли эта самая магия как-то зависела от наличия приставки «лорд» перед фамилией жениха принцессы. Возможно, даже наоборот, львиная доля очарования Джека происходила как раз из его некоролевского прошлого, в котором он когда-то работал самым обыкновенным барменом.
«Ну и что?», — логично спросите вы. В конце концов, королевские мезальянсы всегда воспринимались неоднозначно — взять хотя бы громкую свадьбу принцессы Маргарет и фотографа Энтони Армстронг-Джонса в 1960 году, которую бойкотировали многие представители монарших семейств. Что уж там, даже союз леди Элизабет Боуз-Лайон с принцем Альбертом в 1923 году вызывал немало вопросов. «Но она же была леди!», — удивятся современники. «Всего лишь леди», — ответят им люди, жившие в начале 20 века.
Старинный закон о королевских браках 1772 года, обязывающий членов британской королевской семьи спрашивать разрешения на брак у действующего монарха, был придуман не просто так. В те времена это был самый сильный фильтр, который не позволял кому попало разбавлять густоту королевской крови. Принятие этого акта было срочной политической необходимостью: таким образом, король Георг III желал сохранить чистоту Ганноверской династии после того, как его родной брат женился на простолюдинке Анне Хортон. Пожалуй, одно из самых безумных решений Безумного Короля отныне запрещало его родственникам жениться на представителях некоролевских кровей. Но даже воля Короля не могла помешать британским принцам и принцессам… влюбляться. Просто и по-человечески.
Впрочем, даже до попытки Георга III поставить королевские браки под контроль монарха, мезальянсы были большой редкостью, ведь основным мотивом для свадеб принцев и принцесс была отнюдь не любовь, а нужды династии. Самым большим исключением, пожалуй, стал союз Эдуарда IV с Елизаветой Вудвилл. Сегодня мы бы вряд ли смогли назвать эту женщину простолюдинкой, ведь Елизавета происходила из аристократической семьи. Но в те времена нравы были совсем другие, и по ним, госпожа Вудвилл была подданной Короля — а, значит, недостойной пассией.
Согласно легенде, Елизавета, будучи тогда уже вдовой, встретила монарха, лежа под дубом, мимо которого проезжал Эдуард. Тот влюбился в ее «печальную красоту» с первого взгляда — и, в конце концов, женился на Вудвилл, отвергнув знатных иностранных принцесс, желающих выйти за него замуж. Характерно, что позднее мать новой королевы обвиняли в колдовстве — якобы, она наложила чары на Эдуарда, чтобы тот обратил внимание на ее дочь.
«Королевские мезальянсы всегда были красной тряпкой для людей, — объясняет The Telegraph историк Клаудия Голд, автор биографии Генриха II. — Исключениями были разве что браки с богатыми английскими наследницами, чьи семьи могли дать Короне деньги, браки, чтобы устранить последствия гражданской войны (например, союз Генриха VII и Елизаветы Йоркской), или же браки с женщинами вроде Джейн Сеймур (третья жена Генриха VIII), которые были настолько не опасны для знати, что им даже было нечего предъявить».
«Во всех же остальных случаях, — продолжает эксперт, — королевы-простолюдинки воспринимались как ведьмы или распутницы. Об Изабелле Ангулемской, к примеру, говорили, что она привязывает Короля к своей кровати. На руке Анны Болейн кто-то высматривал шестой палец — признак ведьмы. Или же женщины вроде Уоллис Симпсон или той же Елизаветы Вудвилл — они, якобы, своими сексуальными талантами превращали королей в своих собственных рабов».
Время идет, но старые предрассудки все равно не спешат умирать, так что даже в наши дни находятся фанатики, считающие, что чем меньше в королевских потомках голубой крови, тем меньше у династии прав называть себя королевской. Другие же — и действующая Королева, очевидно, в их числе — считают, что игнорирование новых тенденций может обернуться куда большей катастрофой, чем их принятие. В конце концов, не станем забывать, что любимой невесткой Ее Величества остается графиня Уэссекская, бывшая простолюдинка-карьеристка Софи Рис-Джонс. Да и сама Евгения как-то призналась, что бабушка знала о ее романе с Джеком с самого начала и всегда считала молодого человека достойным руки ее внучки.
Однако, по мнению королевского эксперта Кэти Николл, настоящая революция в королевских браках произошла совсем недавно. И совершил ее не кто иной как послушный принц Уильям, ныне герцог Кембриджский. «Принц переписал все существующие до него правила, когда женился на простолюдинке Кейт Миддлтон, ведь он был наследником престола, который в один день станет королем. Это был большой сдвиг в системе, который, впрочем, принес королевской семье больше пользы, чем вреда. Кейт однажды станет первой Королевой Великобритании, происходящей из среднего класса. Вспомним, что в ее роду были даже шахтеры — и, возможно, именно это делает ее фигуру столь значимой».
Эксперты не умаляют и влияния принцессы Дианы на сложившийся феномен — даже несмотря на то, что леди Ди происходила из знатного рода. «Диана сильно ударила по образу монархии, изменила правила игры, расширила границы допустимого, — считает Николл, — и теперь ее сыновья делают то же самое. Все они протаптывают для монархии дорожку в 21 век».
«Диана многое изменила в королевской семье, — соглашается Клаудия Голд. — Она сделала королевскую власть более доступной, приземленной. Она вела себя, как кинозвезда, одновременно нуждаясь в нашей любви, поддержке и помощи — и мы любили ее за все это. Королевская семья увидела, что простые люди находят уязвимость сильнейших невероятно привлекательной — и теперь эффективно пользуется этим».
Все то же самое мы видим и в других современных монархиях. Кому-то на ум тут же приходит княгиня Грейс, в прошлом известная актриса, другим — ее сын Альбер, взявший в жены простую пловчиху. В Испании сегодня наряду с мужем правит королева Летиция — бывшая тележурналистка. В Швеции супругой принца стала звезда реалити, София Хелльквист. Королевой Норвегии в один день станет Метте-Марит, родившая своего первого сына от наркодиллера. Датский кронпринц Фредерик женился на простой девушке Мэри Дональдсон, а шведская кронпринцесса Виктория взяла себе в мужья обыкновенного фитнес-тренера (читайте также: «Как простолюдинки спасли европейские монархии от краха»).
Тем не менее, британцам, по их же собственным утверждениям, нравится думать, что они идут по особенному пути, отличному от континентального. От своей монархии они все еще ждут таинственности, возможно, даже мистики, усилению которой простолюдины и простолюдинки не способствуют ни в коей мере. Или нет?
«Мы живем в эпоху знаменитостей, — считает Клаудия Голд. — В Кэтрин и Меган мы видим образы двух принцесс, которые еще и выглядят, как кинозвезды. И это нас привлекает. И в какой-то степени мы любим их еще больше, зная, что они — простолюдинки. Из-за этого мы стремимся быть на них похожими, идентифицируем себя с ними».
«Сегодня мы получили возможность воплотить романы Джейн Остин в жизнь, ведь современными принцессами становятся идеальные женщины из „неидеальных“ семей. Сестра будущей Королевы Англии прославилась на весь мир своими ягодицами на королевской свадьбе. Ее мама когда-то работала стюардессой, а дядя — та самая черная овца в семье», — заключает эксперт.
Так что встречайте реальность наших дней: отныне современными королевствами будут править и простолюдины тоже. Ведь любовь слепа — и, любовь королевских особ в том числе. А это значит, что и члены Фирмы, наконец-то, получили свое право на счастье — как и все остальные.
По материалам — .
Фото: Getty Images, Legion-Media
