Иногда сложно балансировать между ролями исполнителя и композитора. Потому что работа композитора включает бесконечное количество заданий, которые ты должен сделать. Но есть и другое «должен» – поддерживать исполнительское искусство, чтобы не облажаться на сцене. Когда ты создаешь музыку – это и работа твоя, и лекарство, и стимул, и вдохновение.
Я склонен драматизировать, но только для себя. Но, во всяком случае, мне кажется, что у нас есть общая надежда. И именно музыка дает эту надежду. К вопросу о свободе – да, существует некая кабала, в которую может попасть артист. Спасибо судьбе, я еще не сталкивался с этим, моя история – по любви. Порой приходится писать под определенную задачу. С одной стороны, это сужает свободу творческих решений, а с другой – ограничения всегда стимулируют твое воображение. Главное – оставаться собой и не продаваться, думая: «Хорошо, нужно написать еще один хит, потому что людям это нравится».
Людям необходима энергия, им нужен стейтмент, им очень нужны истории. Нарратив, storytelling такой. Форма моей музыки кинематографична: инструменты, мелодии – это персонажи; структура, форма – это события, которые складываются в сценарий, сюжет.
Мне хочется приступить к вокальному творчеству, и я, признаюсь, волнуюсь. До этого как-то обходился без слов. Я замыслил необычную оперу. Еще не знаю, кому доверю либретто, ищу человека для работы с английским первоисточником, возможно, поэта.
Я не думаю про моду в музыке. Безусловно, я опираюсь на что-то, что мне нравится, когда сочиняю. Мы все состоим из того, что мы любим. Пожалуй, главное, что нужно обязательно иметь в виду, – сегодня важно сопровождать музыкальный рисунок визуальными историями и много думать о контексте, подаче музыки, игре смыслов. Для меня эталон в этом направлении – Бьорк, которая создает мобильные приложения для каждой пьесы, находит неизвестных, но крутейших digital-художников, использует сценографию и видеоработы, чтобы усилить музыкальное повествование. Этот симбиоз, как мне кажется, главная тенденция.
Я пока никого не открыл, но мне посчастливилось работать с лучшими. Ян Югай снимал мой первый клип «Ophelia», который вот-вот выйдет в свет. Антон Рева снимал обложку для альбома Chronos. У меня уже есть идеи по коллаборациям для следующего альбома. Там будет абсолютный трэш (в хорошем смысле) – глитч исторических эпох и культур.
Я ем больше, чем весь мой ансамбль. В основном пасту. Они вечно говорят: «Зачем так много заказываешь?» Каждый раз не верят, что я съем, но я съедаю. Наверное, много энергии спускаю на нервы.
Я ленивый. Хотя когда знаю, что у меня концерт, естественно, сажусь и занимаюсь. Но от прокрастинации спасаюсь плохо. Сегодня с утра, например, я ремонтировал фисгармонию, такой домашний орган 1970-х годов. Разобрал его по болтикам. Прочистил все хоры, проверил язычки, чтобы «дышал» как надо. Вообще, мне нравятся те инструменты, в которых есть нечто живое. Ничего круче, чем струна или звук, который создает воздух или человеческое дыхание, не придумали.
Мы выпустили пластинки и digital-тайм-коды на картоне, который разлагается (без дурацкого пластика). Download-карта той же толщины, что и диск, но сделана из картона: ты стираешь код и скачиваешь альбом на любой носитель. Конечно, важны мировые стриминговые сервисы. Ну и винил, как фетиш меломанов.
Я открываю на iPad, например, что-нибудь из Стравинского. На YouTube есть прекрасные каналы, где можно слушать и одновременно смотреть партитуру, как композитор мыслил, как музыка выглядит на бумаге. Такой анализ очень важен.
Вспоминаю слова композитора Кшиштофа Пендерецкого, которому сейчас уже 85 лет. У него все события, концерты расписаны больше чем на три года вперед. Он даже не знает, доживет ли. Но он объясняет это тем, что не может простить себе, что в молодости писал очень медленно. «Я мог год, два писать одну вещь, сейчас это непозволительно».
Влюбился в хореографию. После балета с Полуниным и знакомства с творчеством Уильяма Форсайта и Акрама Хана хотел бы продолжить работать с крупной формой. Недавно окончил пьесу «In Time We Trust» для Канадского национального балета. Получился такой мостик между Chronos и новой историей – абсолютный винегрет, но съедобный.
Playlist
- Легкая электроника, как у Bonobo. Тяжелая, немного депрессивная, как у S.Maharba
- Богиня Флоренс из Florence and the Machine
- Бьорк
- Саундтрек Йозефа ван Виссема к «Выживут только любовники»
- Ренессанс, Средневековье, барокко. Классика, конечно
Это всё о нём
Имя: Кирилл Рихтер.
Возраст: 29 лет.
Топовый пианист, композитор-минималист, выступает в Альберт-холле, собирает «Зарядье», пишет музыку для кино и балета.
Фото: Максим Баев
