Иван Янковский: «У мужчин бывают моменты, когда нужно разобраться с собой»

«Человек, трагически не умеющий жить», – так режиссер Евгений Марчелли характеризует главного героя пьесы Александра Вампилова «Утиная охота», над новой постановкой которой он сейчас работает в Театре им. М. Н. Ермоловой. И добавляет: «Впрочем, как любой нормальный человек». Зилову у Вампилова «около тридцати лет», свобода в жестах и манере говорить сочетается с «некой небрежностью и скукой, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда». Нынешние двадцати- и тридцатилетние – какие они? Чего хотят, о чем мечтают? Это вопросы и режиссера, и его молодых актеров. Похоже на попытку разобраться в себе. В стране, где в силу исторических катаклизмов каждое последующее поколение оказывается в совершенно иных политических и социальных обстоятельствах, линии разрыва порой проходят даже не между отцами и детьми: «Мне кажется, поколение двадцатилетних, родившееся в 1990-е, более приспособлено к жизни и жестким условиям выживания, чем дети 1980-х, – говорит мне Марчелли. – Тридцатилетние удивляют меня непрактичностью, недостатком воли к поступку, к действию».

«Вроде бы все хорошо, но чего-то не хватает. Отсюда постоянная тяга к жизни на грани, к испытаниям - чтобы почувствовать себя живым»

Вампиловский Зилов для Марчелли – безусловно современный типаж. «В свои “около 30 лет” он ощущает себя мощным, полным сил и энергии. Он жаден до жизни, азартен, на все смотрит с интересом, но еще не отдает себе отчета в том, что за поступки придется отвечать». Так же видит Зилова и играющий его 26-летний Иван Янковский: «Бывают у мужчины моменты, когда нужно разобраться с собой: чего ты хочешь, зачем ты здесь, куда дальше? Вроде бы все хорошо, но чего-то не хватает. Отсюда постоянная тяга к жизни на грани, к испытаниям – чтобы почувствовать себя живым. Внутренне мне это понятно, хоть я и младше Зилова». Иван говорит, что у него тоже есть эта необходимость постоянно проверять себя: «Я и в 25 задавался такими вопросами. Ты живешь, когда пробуешь, бросаешься в неизведанные вещи, порой неудобные». Актер «Студии театрального искусства» под руководством Сергея Женовача, выходец из не нуждающейся в представлении актерской династии, умом он понимает, что «бога гневить не за что». Но такова природа всех этих проклятых извечных вопросов: они просто встают перед тобой и, зачастую оставаясь без ответа, толкают дальше на его поиски.

Иван Янковский: «У мужчин бывают моменты, когда нужно разобраться с собой»

С Иваном Янковским и его партнершами по спектаклю, актрисами Театра Ермоловой Анной Воркуевой и Дарьей Мельниковой, мы встретились в ресторане, висящем над столицей на высоте 354 метра. Анна, Дарья и Иван шутили, дурачились, и их вообще не трогало, что съемка попала на один из самых холодных дней сурового московского лета. Было сразу понятно – такие высоты в их духе. Девушкам по 25 лет, но без макияжа они выглядят совсем школьницами. При этом смешливая и живая Даша уже почти два года как мама. «В душе мне, наверное, до сих пор 17 лет, – признается она. – Когда гуляю на детской площадке с ребенком, понимаю, что сама была бы не прочь исследовать все эти лазилки». В спектакле Даша играет молоденькую провинциалку Ирину, приехавшую в Москву поступать в институт, что рифмуется с ее собственной биографией: в 14 лет юная омичка попала на съемочную площадку сначала детского фильма, а следом – сериала «Папины дочки», в котором сыграла спортивную Женю Васнецову.

«Хочется, чтобы сын и другие дети его поколения умели общаться вживую, балансировать жизнь в Сети и вне ее»

К моему удивлению, когда мы говорим об их поколении, в речи всех троих время от времени проскальзывает слово «молодежь» по отношению к тем, кто лишь немногим младше. «Мне кажется, следующее поколение более смышленое, более аналитическое», –
говорит Янковский. И объясняет это тем, что они «родились с гаджетами», что digital для них естественная и органичная среда существования – он и его сверстники все-таки с ней познакомились, пусть и довольно рано. На вопрос, какое будущее она хотела бы для сына, Дарья Мельникова отвечает, что «не хочет брать на себя ответственность решать за него», и, немного подумав, продолжает: «Хочется, чтобы сын и другие дети его поколения умели общаться вживую, балансировать жизнь в Сети и вне ее. Честно говоря, меня пугает сегодняшнее цифровое общение – при том что я сама не вылезаю из Instagram (запрещенная в России экстремистская организация). Кажется, у меня даже новые мышцы появились на руке! Хочется, чтобы наши дети жили созидательными идеями, смотрели мир, не замыкаясь внутри себя или в узких сообществах». В ее словах есть внутреннее противоречие, которое, впрочем, скорее свойство настоящего времени – с его экстравертностью, стремлением все успеть, быть вечно в курсе и на связи.

Иван Янковский: «У мужчин бывают моменты, когда нужно разобраться с собой»

«Я вообще состою из противоречий, – говорит Анна Воркуева. – С одной стороны, стремлюсь к гармонии, постоянству. С другой – во мне есть авантюрная жилка, которая постоянно толкает на что-то бесшабашное. Могу, например, после ночной смены и суток без сна сорваться и прыгнуть с парашютом с высоты 3000 метров. Вот и моя героиня Вера такая: мечтает о комфорте и устроенности и одновременно бежит от них, опасаясь скатиться в рутину, нафталин, обывательщину». При внешнем спокойствии в Анне и правда чувствуется пружина, готовая вот-вот распрямиться.

Иван Янковский выслушивает вопросы со всей серьезностью, отвечая на них так, как, мне кажется, отвечал бы самому себе. Свойственно ли ему самокопание? Да, пожалуй: «У меня рефлексирующий склад ума. Я много думаю, прежде чем что-то сделать, а потом еще больше – о том, что сделано. Анализирую постоянно».

«Роберту Де Ниро так же, как в Америке, хорошо и в Италии, и везде. Он - Роберт Де Ниро. Олегу Янковскому комфортно в России»
Иван Янковский: «У мужчин бывают моменты, когда нужно разобраться с собой»

Мне, тридцатипятилетней, не раз приходилось слышать от двадцатилетних, что они – люди мира и могли бы жить и работать где угодно. Мои нынешние собеседники не так в этом уверены, отчасти связывая это с профессией, во многом укорененной в языке. «Хотя... – оживляется Иван. – Снялся ведь недавно Джон Малкович у Меликян в «Про любовь. Только для взрослых» – чем-то она и проект его привлекли. Границы сегодня довольно размыты, в принципе, препятствий почти нет». И все же препятствием оказывается сама российская индустрия кино. «Роберту Де Ниро так же, как в Америке, хорошо и в Италии, и везде. Он – Роберт Де Ниро. Олегу Янковскому комфортно в России», – Иван цитирует слова дедушки из одного интервью. «Понятно, что имеется в виду. Сейчас, когда приходим в кинотеатр, мы зачастую склонны предпочесть зарубежный фильм, потому что больше доверяем создателям, потому что выше вероятность того, что картина соответствует твоим ожиданиям. Причина в том, что рынок зарубежного кино шире, и оно поддерживается – чего нет у нас». Иван надеется, что его поколение сможет сделать так, чтобы «народ болел за своих». По крайней мере, его собственная фильмография позволяет верить, что надежда обоснована: среди работ – главные роли в отмеченном на «Кинотавре» и Берлинале «Тряпичном союзе» Михаила Местецкого и «Даме пик» Павла Лунгина, а также в одном из самых ожидаемых релизов этого года, антиутопии Явора Гырдева «Икария». 

Фото: Юля Майорова