Марина Лошак: «Это только кажется, что в музее все говорят об искусстве...»

Работа и ее количество

В этом кабинете я чувствую себя как дома. А когда зашла сюда в первый раз четыре года назад, чувствовала себя здесь, как... в Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, куда приходила всегда как зритель. Это было непривычным ощущением.

Ответственность – самое точное слово, которым можно описать то, что я чувствую. А еще радость, драйв. Это всегда сложные чувства, но среди них точно нет места усталости и отчаянию. Мысль о том, что нужно идти на работу, для меня воодушевляющая. Даже если впереди трудный день.

Самое приятное в моей работе – количество работы, которую я очень люблю. Я всегда занималась только тем, чем хотела заниматься.
До ГМИИ им. А. С. Пушкина я была арт-дирек­тором объединения «Манеж». Еще раньше руководила галереей «Проун». Но так как сейчас, я не была загружена никогда и вряд ли когда-нибудь буду. Я ведь не просто пришла работать в музей. Мы строим огромный музейный квартал в совсем непростое время, если говорить с точки зрения глобальной политики. И в самом музее нужно многое менять. У нас сейчас не так удобно, как хотелось бы. Здание старое. Нет места для гардероба. Туалет один. Через несколько лет мы все это наладим. Главное, чтобы атмосфера осталась. А то иногда все удобно, но атмосферы нет.

Личное пространство

Учитывая то, что я тотально вовлечена в жизнь музея, с выходными у меня не очень. У нас часто что-то происходит по субботам и воскресеньям, и в этом нельзя не участвовать. Но я считаю, что это неправильно. Наше личное пространство должно быть нашим. Я хочу этой внутренней свободы для себя и для сотрудников. Но пока мой муж ходит в музей чаще, а видит меня реже, чем нам обоим хотелось бы. Это неприятная цена, которую приходится платить. Я бы хотела увеличить количество человеко-часов дома. Мне не хватает близких. Я их не вижу и вообще никого не вижу. Мне за это пеняют, но в целом относятся с большим сочувствием. Я все время говорю себе, что надо перестраиваться, что все в моих руках и, может быть, я устрою это лучше. Со временем.

Моя миссия

Для меня работа в этом музее – миссия. Никаких других мотивов нет. Ни одного.

Есть такая формулировка: «Старость – это отсутствие гибкости». Способность к изменениям – значимая часть нашей сущности, и уже поэтому я не рассматриваю свою должность как что-то постоянное. Я не вечно буду здесь и не обязана. Я считаю, люди должны сменять друг друга на этом посту. Потому что свежий драйв – он очень важен. А тот, кто может помочь, включая меня, пусть остается и делает то, что умеет, и будет частью этой миссии. Она же не только моя. Сколько времени я пробуду директором этого музея? Ничего нельзя сказать заранее. Но я не думаю, что это место может наскучить быстро. Многое хочется сделать для того, чтобы новый директор, который придет после меня, мог развивать музей дальше. Это очень важное понимание.

Конкуренция

Соревнования с другими музеями у нас нет – ни с Эрмитажем, ни с кем-то еще. Это все равно как думать, что хлеб может конкурировать с селедкой. Мы генетически разные институции, с разным зрителем, с разным подходом. Только люди примитивные считают, что конкуренция – это сколько людей пришло на выставку.

Мода на искусство

Очень хорошо, что людям понравилось ходить в музеи. Я бы не назвала это какой-то модой на искусство. К нам всегда ходили. И очереди всегда были. И то количество людей, которое было на Серове, у нас было и пять лет назад, и четыре года назад, и три. Не вижу в этом ничего особенного. Во всех странах мира самые посещаемые выставки – отечественного искусства. В музее Прадо – это Соролья. В Королевской Академии художеств – Хокни. И так повсюду, несмотря на то, что везде параллельно идет по пять больших выставок мировых звезд. Это норма. А у нас нормой всегда было ходить на нерусское. Сейчас люди почувствовали, что русское искусство вызывает у них теплые чувства, особые эмоции. Я это абсолютно разделяю и считаю, что все, что связано с отечественной культурой, волнует больше. Так же, как меня, например, путешествия по России волнуют больше, чем путешествия куда бы то ни было. Просто волнуют.

Поездки по России

Я езжу тотально. Я «летчик». И если есть возможность куда-то отправиться внутри России – куда угодно, – я счастлива. Мне все здесь нравится, и в этом смы­сле я благодарный путешественник. Каждый раз после поездки в Тарусу, где у нас арт-резиденция, я не могу прий­ти в себя от счастья после посещения «Поленово». Там наши близкие друзья, и я это место люблю. В Ясной Поляне была десятки раз. Усадебные музеи – отдельная история и очень любимая. И все эти маленькие музеи по дороге в Тулу тоже прелестны. А главная радость – общение с людьми, которые там работают. И вообще, жизнь – она не в Москве. Главное умение, которое мы теряем именно в нашем городе (уверена, в провинции не так), – умение замедлиться. Музей – хорошее для этого место. Пошаркать ногой. Не спеша посмотреть по сторонам. В окошко выглянуть очень важно. Это приятное состояние, роскошь для Москвы. Я очень уважаю людей, которые идут в музей. Я понимаю, что они могли выбрать другое.

Сотрудники

В ГМИИ им. А. С. Пушкина работает 700 человек. Все имена-отчества не запомнить, но в лицо знаю всех и со всеми, включая уборщиц, здороваюсь. Но уборщицы не наши сотрудники, а работники привлеченной компании и каждый год меняются, к сожалению. А вот смотрители в залах – они в штате. У нас поменялась политика, и мы ищем на это место молодых, интеллигентных и адекватных музею людей, которые способны почувствовать, что тут происходит – что происходило традиционно и то новое, что внедряется. Людей, которые не будут в оппозиции к нашим изменениям и станут частью команды. Дело даже не в возрасте. У нас есть смотрители, которые очень давно работают. Это не молодые люди, но живые, эмоциональные, открытые посетителю. Их основная работа – создавать атмосферу дружелюбия.

У нас нет Табели о рангах. Любой сотрудник может зайти ко мне в кабинет. Проблема только в том, что я все время чем-то занята и не бываю одна. Поэтому поговорить с глазу на глаз экспромтом не получается. Но в музее довольно часто возникают экстренные ситуации. И вот когда срочно, когда SOS, ты выскакиваешь из кабинета и в Итальянском дворике оперативно решаешь вопросы. Это кажется, что в музее все говорят об искусстве. Нет, это не так. Много вопросов самых разных – стратегических, тактических, психотерапевтических. Я, можно сказать, работаю как психотерапевт уже почти профессионально, а со мной никто не работает.

Гимнастика цигун

Когда вокруг столько прекрасного, нужно отвлекаться и эмоционально подпитываться – без этого невозможно заниматься творчеством. Мне очень помогает все, что связано с природой. Энергию же нужно откуда-то брать, только из себя же невозможно. Подзаряжать других – это вообще одна из главных задач директора. Вдохновлять, заряжать, вести. Я знаю, кто болеет, у кого проблемы. Знаю, кому нужно просто позвонить и сказать теплые слова.

На работе мне нужно любить людей, а не раздражаться. Поэтому я в себе коплю тепло. И еще, для того чтобы заряжаться, мы начали всем музеем заниматься­ гимнастикой цигун. Пока только по средам до откры­тия в Греческом дворике. В первый раз на занятии было 35 человек. Это не обязательно, но постепенно присоединяются те, кому интересно.

Фаюмские портреты и минусы совершенства

Когда я прихожу на выставку в другой музей, я смотрю, как она сделана, как написаны этикетки, как читается концепция. Я же профессиональный куратор и всегда думаю о том, как бы я это сделала. Это, конечно, мешает – видеть подробности, которых лучше бы, может, и не видеть. Но это совсем не грустно. Наоборот, дает возможность объема. Я человек эмоцио­нальный. Я плачу, когда меня что-нибудь волнует. Я из тех людей, которых называют «идеальный зритель». Может быть, это главное мое призвание – хороший читатель и зритель.

Мой любимый зал тот, где Фаюмские портреты, погребальные портреты Римского Египта I–III веков н. э. Вот к ним я хожу, как ни странно. Это, в общем, история невеселая, жизнь за пределами жизни. Но тем не менее это любимое место в музее. Мне там хорошо.
Я очень люблю разговаривать. Это тоже обмен энергиями. Хорошо, когда рядом есть кто-то, кто щедро дает подзарядиться от своего аккумулятора. Чтобы управлять энергией, надо быть осознанным человеком. Этому нужно учиться. Мы же прекрасно знаем, где у нас слабые стороны, а где сильные. Слабые стороны – это то, что нас красит. Не наше же совершенство.

Лицом к будущему­. Искусство Европы 1945–1968
Мы делали эту выставку с Музейно-выставочным пространством BOZAR в Брюс­селе и ZKM в Карлсруэ.
7 марта – 21 мая

Сокровища Нукуса. Из собрания Государственного музея имени И. В. Савицкого (Узбекистан)
Это музей-легенда для любителей русского авангарда.
6 апреля – 20 мая

Джорджо Моранди. 1890–1964
Ретроспектива великолепного итальянца сменит Ясумаса Моримуру в Галерее искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков. В экспозиции будет показано около 70 живописных полотен и акварелей из всемирно известных музеев и частных коллекций.
25 апреля – 8 сентября

«Венеция эпохи Ренессанса: Тициан, Тинторетто, Веронезе»
Событие для поклонников старого искусства (мы себя к ним тоже относим). Огромная выставка полотен величайших художников Венеции из крупнейших собраний Италии.
Июнь – август

Цай Гоцян. «Октябрь»
100 лет революции мы отметим вместе с одним из важнейших современных китайских художников. Он для нас делает проект с гигантской инсталляцией при входе.
19 сентября – 12 ноября

Хаим Сутин. Ретроспектива
Выставка продемонстрирует влияние ярчайшего представителя Парижской школы на искусство XX века.
11 ноября 2017 – 19 февраля 2018

Рисунки Шиле и Климта
Из собрания музея Альбертина (Вена).
Октябрь 2017 – январь 2018