2025‑й войдет в учебники по истории моды как год, когда подиумы напоминали настоящую фэшн-игру: дизайнеры менялись быстрее, чем переделывались витрины, а микротренды вроде Labubu и «босоногой обуви» жили меньше одного сезона. Но именно в этой турбулентности мода впервые за долгое время стала по‑настоящему честной — своей для каждого.
Самый дебютный год в истории моды
Если бы у моды была Книга рекордов, 2025‑й точно бы попал в рубрику «Самый дебютный». Девятнадцать (!) громких назначений, и каждое — отдельная драма. Приз за самый выверенный старт и филигранную работу с архивами отдаем Джонатану Андерсону (Dior), Матье Блази (Chanel) и, конечно, Пьерпалло Пиччоли (Balenciaga).
Андерсон, Блази и Пиччоли
Демне Гвасалии — отдельное спасибо за свежий взгляд на Gucci: его коллекция в формате фильма стала гораздо более тонким комментарием о бренде, чем бесконечные попытки «воскресить» эпоху Тома Форда и элегантность Алессандро Микеле. Демна самостоятельно нащупывает новый смысл — и это чертовски сильно чувствуется.
А вот самым неудачным показом года, без конкурентов, стал дебют Дюрана Лантинка для Jean Paul Gaultier. Как он потом признался, архивы его интересовали постольку‑поскольку, но спровоцировать индустрию получилось на ура. Все остальное — бонус в виде великолепного кроя и искренних слез Жан‑Поля Готье: кажется, маэстро был искренне тронут, даже если публика — не очень.
Back to roots: самый «славянский» модный сезон
В 2025‑м весь модный мир будто открыл бабушкин сундук с мехами: горжетки, шубы, кейпы, шарфы… можно перечислять бесконечно. Slavic core в очередной раз стал новой эстетикой ностальгии, а Чемена Камали и Миучча Прада — ее главными амбассадорами. И хочется верить, что эта любовь к теплу и фактуре переживет и 2026‑й, а мы продолжим носить мех дальше — как модную часть собственного генофонда (читайте также: Меховые горжетки: как стилизовать самый модный аксессуар сезона).
Chloé
Chloé
Падение рынка роскоши
Гламур снова встретился с экономикой — и проиграл. Люкс‑сегмент сотрясли отчеты об обвалах продаж, но проблема не только в финансах — мода столкнулась с усталостью потребителя. После пандемий, политических игр и мировой тревоги люди перестали хотеть просто красивые и дорогие вещи — они хотят «носить смыслы».
Инфляция, рост цен, сдвиги в приоритетах — все это заставило пересмотреть понятие удовольствия. Сумка Birkin за несколько тысяч евро перестала быть символом уверенности — теперь ей предпочитают винтаж, ресейл и семейное наследие. Носить мамин твидовый пиджак Chanel из нулевых? В 2025‑м — да! Кажется, этот год стал квинтэссенцией осознанного шика (читайте также: Мир все больше отказывается от роскоши: что будут делать люксовые бренды?).
Labubu (вернее — настоящая Лабубумания)
Хейли Бибер
Ни один аналитик не предсказал бы, что главным символом модного года станут «уродливые» игрушки. Labubu — наш маленький монстр дофаминовой эпохи, а каждый брелок — мини‑лотерея: не та фигурка — хочется еще. Игра вместо шопинга, азарт вместо вдохновения.
Марк Джейкобс
В первой половине года за Labubu стояли в очередях, а во второй — их уже продавали на всевозможных платформах по себестоимости.
Классическая кривая мгновенного тренда, но редкий пример того, как индустрия игрушек буквально сотрясла психику модной аудитории.
Бренды уже даже успели сделать коллаборации, а потом пузырь лопнул — и все вдруг вспомнили, что это просто игрушка.
«Человечная» мода
На фоне громких показов и быстрых трендов больше всего цепляют те, кто делают моду живой, а не только красивой.
Адица Берзения на показе Chanel
Во‑первых, Адица Берзения из Абхазии — модель, которая открыла дебютный показ Матье Блази для Chanel и прошлась в его первой Métiers d’Art‑коллекции в Нью‑Йорке. Между примерками она угощала команду кавказским копченым сыром и гуляла по улице Камбон в футболке «Апсны» — и этого хватило, чтобы в нее влюбилась вся индустрия.
Рама Дуваджи
Во‑вторых, новая первая леди Нью‑Йорка Рама Дуваджи — сирийско‑американская иллюстраторка и аниматор. Ее работы публиковали The New Yorker, The Washington Post, Vogue и BBC, но теперь Раму обсуждают не только в арт‑среде, а на уровне городской политики. На первом появлении в новом статусе Дуваджи выбрала платье палестинского дизайнера Zeid Hijazi — и задала честную политическую моду лучше любого подиума.
Новые «самые стильные»
А в ежегодный рейтинг «Самых стильных людей» от The New York Times вошли не только популярные актрисы и фэшн-селебрити, но и баскетболисты, комики и любимые рэперы поколения — те, кто формирует новый визуальный язык.
Тайриз Халибертон — баскетболист, который теперь выглядит не как «еще один NBA‑спортсмен в худи», а как человек, у которого в шкафу The Row и Comme des Garçons: тут спасибо его стилисту Оливье Роджерсу, аккуратно заменившему логоманию на выверенный минимализм.
Амелия Димолденберг превратила свое юмористическое шоу Chicken Shop Date в модный формат: ее «британская небрежность» — это на самом деле тщательно собранный микс винтажа, иронии и небольшой драмы, за который она и попала в список «Самых стильных».
A$AP Rocky заслуженно получает негласный приз «Самый модный мужчина» этого года. Его долгий союз со стилистом Мэттью Хенсоном уже несколько лет переписывает правила маскулиной моды, а в 2025‑м рэпер стал еще и первым мужчиной‑амбассадором Chanel — красивое логическое завершение этой истории (читайте также: Кто одевает «Самых стильных людей» (по мнению The New York Times) и в чем их секрет?).
Тайриз Халибертон, Амелия Димолденберг и A$AP Rocky
Дьявол носит Prada 2
2025‑й торжественно объявил: ностальгия снова продает, и, кажется, лучше, чем когда-либо. Продолжение самого цитируемого фильма о модной индустрии уже на подходе, а мир тем временем разбирает первые фото со съемочной площадки, строит теории о судьбах Миранды Пристли и Энди Сакс и пересматривает первую часть как документалку о нравах индустрии. Ждем релиз в 2026-м!
Возвращение к нулевым: скинни, экстра-худоба и Y2K-эстетика
Пока в теории мы говорим про инклюзивность, в моду аккуратно возвращаются нулевые: скинни, мини, низкая посадка и культ экстра‑худобы. SkinnyTok успели заблокировать, но видео никуда не делись, а алгоритмы продолжают подсовывать «мотивацию», замаскированную под фэтшейминг.
Оземпик стал полноценным эстетическим кодом 2025 года: лекарство от диабета превратили в «секрет стройности» и новый фильтр для голливудских тел. Впавшие скулы, усталые глаза и одинаковые силуэты создают пугающее дежавю по нулевым.
У этого отката есть и более приятные побочные эффекты: от возрождения российского бренда Walk of Shame в еще более гламурном обличии до заметного усложнения женских силуэтов на подиумах — у Терехова и Miu Miu.
На показах Chloé и Burberry мы официально зафиксировали возвращение скинни‑джинсов — как будто весь фэшн-мир не пытался отменить их последние пять лет.
Манифест обуви
В этом году дизайнеры будто договорились сделать обувь главным героем образа. У Андерсона — невероятные бутоны на босоножках, у Loewe — буквально прозрачные ботинки, у Dries Van Noten и Louis Vuitton — новое прочтение кроссовок, которые окончательно закрепились в статусе лаконичной пары на любой случай.
Dior
LV Sneakerina
Отсюда — всеобщее помешательство на сникеринах (гибрид балеток и кроссовок), резиновых сапогах Hunter, «босоногой обуви» и возрождение тренда на таби от Margiela. Мир устал ходить «правильно», теперь главное — идти красиво.
Фото: Getty Images, социальные сети: @jeanpaulgaultier, @ramaduwaji, @walkofshame.me, @stephaniebroek
