Ваши родители занимаются обувью, и ваше детство фактически прошло в обувной мастерской. Какие воспоминания сохранились у вас об этом времени и как вы пришли от работы в медиа к созданию собственного бренда?
Алена: После школы родители поступили в обувное училище, где они и познакомились. В городе Фрунзе (в настоящее время — Бишкек) жило много репрессированных евреев, и один из них — дедушка-обувщик — был соседом моего папы. Его ремесло очаровало отца, и вместо того, чтобы учиться на стоматолога, как настаивала бабушка, он решил пойти на изготовление обуви. Моя бабушка со стороны мамы также занималась обувью — работала на фабрике «Чулпон», так что мама продолжила семейную традицию. После того, как они окончили училище, их по распределению отправили работать в ателье, которое обшивало номенклатурных работников.
После развала Союза им удалось выкупить часть оборудования и собрать небольшой обувной цех прямо во времянке у нашего дома. Папа ездил в Италию, привозил образцы или дорогую кожаную обувь и продавал ее в Бишкеке. Свою продукцию, более массовую, они продавали на рынках. Начиная с 1995 года, конкурировать с засильем китайского массового товара стало практически невозможно: люди беднели и просто не могли позволить себе нашу обувь. Поэтому ближе к 2000-м папа был вынужден бросить обувное дело, чтобы обеспечивать семью. А мама продолжила создавать обувь, но уже работая по найму.
После университета мы с сестрой переехали в Москву, меня взяли фоторедактором в портал о городской жизни, параллельно я изучала фотографию в Британской высшей школе дизайна. Через год родители следом за нами переехали в Москву и получили приглашение работать в ателье Сергея Аверьянова, который является ключевой фигурой в истории создания бренда Razumno.
Сергей с советских времен занимается производством одежды: сам отшивал, варил и продавал джинсы. Позже организовал массовое производство одежды, но переключился на более качественные вещи и создал компанию по пошиву рубашек ручной работы. Все, у кого есть ателье по изготовлению мужских костюмов, прекрасно его знают. Многие рубашки, которые продают как итальянские, на самом деле отшиваются у него на производстве во Владимире.
До 2017 года родители делали в ателье у Сергея прекрасный продукт, который, к сожалению, плохо продавался. У меня было достаточно свободного времени, поэтому я предложила свою помощь — отснять каталог товаров, оформить социальные сети. Через некоторое время бросила основную работу и полностью погрузилась в работу ателье.
Бизнес начал расти, внутренние процессы наладились, мы переехали в топовую локацию в гостинице «Украина» и с ног до головы обшивали многих чиновников. Во время пандемии я задалась вопросом, почему в Москве вполне можно найти мужскую обувь на кожаной подошве за адекватные деньги, а аналогичную женскую — нет. Сказала папе, что планирую купить классические лоферы Gucci, а он предложил вместо этого сшить мне лоферы.
Razumno — это вообще в первую очередь вещи, которые закрывают мои потребности. Грубо говоря, мы производим то, чего мне лично не хватает на российском рынке. Свои лоферы я получила в ноябре 2020 года, а в апреле 2021-ого мы выпустили первую коллекцию Razumno. В первый год целью было продать 100 пар обуви. В результате продалось 98. Мы не плодили склад и, если не было подходящего размера или цвета в наличии, пару отшивали на заказ.
На меня сильно повлияли события 2022 года, и я решила полностью переключиться на работу в бренде, тем более в ателье все процессы уже были налажены. Мы сменили локацию, ателье и магазин теперь находятся рядом, на Покровке, и, продолжая традиции ателье, все наши продавцы — это взрослые мужчины в красивых костюмах. Это превращает посещение магазина в классный новый опыт.
Почему производство расположено именно во Владимире?
Сергей оттуда родом и очень любит Владимирскую область. Прожив много лет в Москве, решил вернуться на родину. Руководитель самой мастерской и его партнер Надежда Владимировна тоже родом оттуда. У них собрался костяк сотрудников, которые работают в компании еще с 1990-х. Сейчас штат обновляется и очень не хватает рук: Надежда Владимировна входит в экзаменационную комиссию Владимирского швейного училища, чтобы сразу приглашать лучших учениц на работу. Мы стараемся нанимать именно местных.
При этом все, что касается материалов, — привозное. Ткани — итальянской группы компаний Albini, пуговицы тоже итальянские — Britti, нитки — немецкие Gutermann, клеевая — швейцарская, косточки для рубашек — немецкие. Российские — только руки.
Из чего состояла первая коллекция обуви? Сколько моделей было тогда и сколько выпускается сейчас?
В первой коллекции было четыре модели. Мы идем по базе: лоферы, лодочки, босоножки на лето. Это то, что необходимо любой девушке. Сейчас мы готовим пять новых моделей обуви. Это лодочки, сандалии, кроссовки на кожаной подошве (любимая модель моего отца сейчас), лоферы, нарядные туфли. То есть снова все базовое. Мы знаем, что наши лодочки девушки покупают под платье, а, например, сандалии Pelttser берут на каждый день. Таким образом, мы даем им больше выбора и расширяем цветовую палитру.
Оказалось, что до Второй мировой войны обувное искусство во всем мире было высочайшего мастерства. В Кимрах, которые долгое время были обувной столицей России, есть краеведческий музей, про который мало кто знает даже среди обувщиков. По сути он представляет собой полноценный музей обуви. В России делали невероятно крутую обувь, которую отправляли на парижские выставки!
Если идти по экспозиции с XVI века и дойти до 40-х годов XX века, легко прослеживается развитие мастерства, а после войны начинается, наоборот, упрощение, обувь массового производства, видно, как много техник было забыто. Я мечтаю отснять эту экспозицию и сделать каталог выставки, потому что даже смотрительницы этого музея не представляют, какие сокровища у них выставлены.
Какие из этих традиций вы стараетесь восстановить в рамках Razumno?
В Pinterest есть множество коллажей, иллюстрирующих, как делали обувь в 20–30-е годы XX века. В Razumno мы используем архивы и иллюстрации вплоть до 60-х годов. После с конструктором совмещаем понравившиеся мне элементы и дорабатываем модели. Я считаю, что сейчас уже невозможно придумать новую обувь, кроме как напечатав ее на 3D-принтере. То, что сделал Канье Уэст, создав Foam Runner, — это супер. Но классическую обувь уже не переизобретешь. Я считаю, что наша задача, наоборот, возвращать то, что забыто и утеряно в процессе массового производства.
В первую очередь я верю и стараюсь доказать, что качественная обувь может быть доступной. Верю, что всю маркетинговую надстройку, которая накручивает цену, можно исключить. Зачем довольствоваться ширпотребом, которого много даже в люксовом сегменте?
К обуви бренда добавилась еще и одежда. Что сейчас есть в коллекции?
Когда мы шили вещи в ателье, я увидела, что такое дорогая и качественная мужская одежда: как она строится, какая внутри должна быть обработка. И подумала, почему женские рубашки такие топорные, почему у женских брюк не обрабатывается внутренняя юбочка? Я хочу носить качественные брюки, но не платить за них цену, как у Loro Piana.
Мы выпускаем рубашки прямого кроя. Они работают как самостоятельно, так и в многослойных образах. Из ручной работы в них мы оставили только вышивку логотипа и пришивание перламутровых пуговиц на ножке — так они удобнее застегиваются и дольше держатся. Это позволило продавать их по невысокой цене. Следом добавили брюки. К зиме перешли на кашемировые рубашки. Скоро дропнем и верхнюю одежду — кашемировые куртки.
Все происходит не спеша, но мы с Сергеем верим, что рост должен быть постепенным, чтобы любые потрясения бизнеса тоже не были радикальными. При этом в 2021 году мы продали 100 пар, в 2022-м — уже 500 пар. В 2023-м 1000 пар мы не планируем, потому что элементарно не хватит производственных мощностей. Мы заказали несколько машин, чтобы обувь выглядела более однородно, не так ремесленно и кустарно, как сейчас, когда по паре можно вычислить, какой мастер ее сделал.
Какую пару обуви Razumno вы носите чаще всего?
Я проверяю все тестовые образцы на себе. Любимой пары как таковой нет, потому что я в процессе тестирования немного устаю. Все, что на мне надето сейчас, — нашего бренда.
Какую цель вы ставите себе на 2023 год?
Теперь цель уже не в количестве проданных пар, а в показателях по выручке и прибыли, которая позволит покрывать все издержки и откладывать на оборудование и рост. Мне нравится ничего не планировать и не ожидать, потому что, когда эти ожидания не оправдываются по не зависящим от тебя причинам, это очень обидно и больно. Здорово, что все наши девушки-клиентки искренне влюбляются в бренд. И многие перед отъездом из страны специально приезжают и покупают любимые пары, чтобы забрать на память то лучшее российского производства, что есть в их представлении.
Где купить:
Фото: архив пресс-службы
