«Волчок» — пример того, как мода может сочетать в себе искусство и любовь к уличной культуре. Проделав долгий путь, бренд неизменно сохраняет диалог с героями современности. Специально для marieclaire.ru Василий Волчок вместе с арт-директором Машей Раевой делятся своим взглядом на развитие индустрии, а также рассказывают о творческом процессе и вдохновении.
Что, на ваш взгляд, изменилось в современной философии моды, каковы ее приоритеты и правила? Есть ли они вообще?
Маша: Нам сложно говорить о философии моды, поскольку мы сами не считаем себя fashion-брендом в традиционном понимании. Думаем, что среди брендов нашего сегмента и смежных проектов есть тенденция открытости, искренности, прозрачности процессов. Людям важно, кто делает одежду, которую они покупают, какая история стоит за этими вещами.
Возможно, это следствие большого тренда на осознанное потребление, к которому в последний год добавилось еще и повышенное внимание к позиции любого проекта в публичном поле. Многие люди, в том числе и в России, перестали верить в возможность быть аполитичными. Это касается и брендов.
Эстетика бренда «Волчок» достаточно сильно связана с советским прошлым нашей страны. Переосмысление модных тенденций и идеалов, постоянное обращение к наследию минувших эпох — закономерный процесс в fashion-мире или открытие нашего времени?
Василий: Мы не вдохновляемся советским прошлым. Скорее оно само никак не отпускает всех нас, и остается только рефлексировать. Когда будущее представляется туманным, кажется, единственное, на что можно опереться, — это прошлое. И чем дальше получится от него оттолкнуться, тем лучше. Может, поэтому мы вдохновляемся и эпохой Возрождения, и Средневековьем. А может быть, нам просто нравится эстетика. В любом случае мы всегда стараемся проводить параллели с настоящим.
Исторически fashion-комьюнити считают токсичной средой с нездоровой конкуренцией. Насколько подобные утверждения близки к правде? Какую роль комьюнити играет в современной моде? Обязательно ли быть его частью, чтобы достигнуть успеха?
Василий: Все относительно. Со многими брендами мы дружим, делаем коллаборации и считаем коллегами, следим и поддерживаем друг друга в соцсетях. Кого-то мы не любим, а кто-то не любит нас, кого-то мы просто не замечаем. Все как в жизни.
Нужно ли быть в тусовке, чтобы добиться успеха? Не обязательно. Наверное, можно быть гениальным затворником. Но одна из наших фишек — это взаимодействие с современными героями. Это наш основной интерес, то, что нас вдохновляет, поэтому нам важно быть частью комьюнити. Но мы говорим про какую-то культурную среду в целом, вряд ли это можно назвать fashion-комьюнити.
«Волчок» — бренд, отличительной особенностью которого являются принты на русском языке. Что изменилось в вашем бизнесе за последний год? Насколько общественные события повлияли на популярность и востребованность бренда?
Василий: Мы довольно давно перестали делать принты с надписями на кириллице, да и с надписями вообще. А год назад перестали перевыпускать вещи из нашей самой популярной линейки РУССКИЙ АНДЕГРАУНД, которая за время своего существования превратилась в мем. Мы меняемся, мир меняется. Что-то, к сожалению, уже трактуется и воспринимается по-иному. Хотя, возможно, это к лучшему. Что поменялось за последний год? Довольно многое. Нашу команду, коллег и друзей из других брендов раскидало по миру. Многое было переосмыслено, и многое придется собирать заново. Самое главное — наша команда держится вместе, пусть и на расстоянии.
Глядя на минувшие недели моды, можно сделать вывод о том, что современное fashion-комьюнити превращает подиум в трибуну для высказываний. Считаете ли вы, что мода должна становиться своеобразным рупором для публичных заявлений и осмысления общественных процессов? Насколько «Волчок» близок к этому? Сильны ли подобные тенденции в России?
Василий: Использовать подиум как площадку для высказываний — это супер.
Маша: Но кажется, это не что-то новое, такое практикуется десятилетиями, раньше было даже больше шокирующих рекламных кампаний у мировых брендов с огромной аудиторией.
Василий: Многие люди оторваны от реальности, потому что она порой неприятна и дискомфортна. Это один из способов достучаться до таких людей. «Волчку» как будто это не нужно. У нас своя аудитория, с которой мы находимся в постоянном диалоге и разделяем схожие ценности.
Как рождаются новые смыслы и как появляются тренды в современной моде? Чем вы вдохновляетесь при создании новых коллекций?
Маша: Мы убеждены, что мода реагирует на современные процессы в обществе. В каком-то смысле это самая отсталая форма искусства, но при этом довольно емкая.
Идеи для своих коллекций мы придумываем интуитивно. Возникает образ или слово, а далее мы делаем более глубокий ресерч темы, придумываем, как идеи, которые нас волнуют, можно выразить в одежде, в принтах, материалах, крое — создаем коллекцию. Затем в течение нескольких месяцев ее тема раскрывается через контент, который мы публикуем, и офлайн-активности, например, музыкальные мероприятия или интерьеры магазинов.
Поменял ли бренд «Волчок» свою концепцию? Чем, на ваш взгляд, последние коллекции отличаются от предыдущих? Расскажите подробнее о дропе Internal Struggle.
Маша: Наша концепция — это отражение современной независимой культуры как в России, так и за ее пределами. Она остается такой же и сейчас, правда, сама по себе требует быстрого реагирования на происходящее. Например, год назад пришлось все переиграть, мы прекратили работу над большой коллекцией, тема которой резко перестала казаться актуальной. Вместо этого выпустили несколько небольших дропов: один в поддержку правозащитных организаций, второй — с недорогими минималистичными сезонными вещами. Дроп Internal Struggle («Внутренняя борьба») возник на основе работ нашего дизайнера, которые он рисовал, когда вынужден был уехать из России. В каком-то смысле это его рефлексия переживаемого опыта.
Насколько нам известно, «Волчок» теперь функционирует в Армении и Казахстане. Существует ли fashion-комьюнити в этих странах? Чем они отличаются от российского?
Василий: Нашему магазину в Ереване скоро будет год. За это время мы подружились с местным апсайкл-проектом Hide, их балаклавы представлены в нашем магазине, а основатели Алекс и Лилит стали постоянными героями наших съемок. Еще есть прекрасный бренд Zalx, вдохновленный уличной культурой. Основатели брендов Jhangirian и Sha помогали нам с вопросами производства и поисков материалов, когда мы только переехали и начинали работать над коллекцией здесь. Также тут хорошо развита музыкальная электронная сцена, и мы дружим со многими ее представителями. Армения — небольшая страна, и все сосредоточено в основном в Ереване. Соответственно, и комьюнити не очень большое, но, как нам кажется, дружное.
В Алматы мы открылись совсем недавно, и только собираемся лететь туда с командой знакомиться с местными деятелями. В планах провести нетворкинг-ужин и поближе узнать представителей брендов. Казахстан огромный и в том числе плотно коммуницирует с Бишкеком и Ташкентом, и мы только начинаем узнавать о локальных проектах. Там, к примеру, есть бренд Qazaq Republic, который по продажам явно если не в сотни, то в десятки раз опережает Volchok. А узнал я о нем, только когда прилетел в Алматы.
Как часто мнения и фокусы fashion-комьюнити расходятся с запросами потребителей?
Василий: Не можем говорить от лица всего fashion-комьюнити, но мы сами находимся в постоянном диалоге с аудиторией. Иногда даже один комментарий от подписчика может повлиять на решение об изменении кроя, цвета или способствовать добавлению новой позиции в наш ассортимент.
Какие смыслы появились в моде за последние несколько лет? Намечаются ли сейчас какие-либо тенденции, которые будут актуальны в будущем?
Маша: Наверное, sustainability, но все довольно быстро поняли, что добиться того, чтобы можно было назвать свой бренд отвечающим требованиям устойчивого развития, практически невозможно. Зато широко распространился апсайкл, всевозможные виды кастомизации и переработки одежды. Еще кажется, люди немного устали от логомании и вещей-высказываний, как будто сейчас наконец стало круто носить вещи для себя, а не чтобы произвести впечатление.
Где купить:
Фото: архивы пресс-службы
