«Прежде всего, стоит оговориться, что я не эксперт по открытым бракам, но сегодня, благодаря коронавирусной повестке, эта тема часто встречается в заголовках новостей, — рассказывает Това Ли. — В 2020 году профессор Нил Фергюсон, ведущий эпидемиолог, который громко призывал общественность к социальному дистанцированию для борьбы с распространением Covid-19, ушел в отставку с должности правительственного советника. Это произошло после того, как стало известно, что он тайно встречался со своей любовницей во время всеобщего карантина (читайте также: «Мой муж не верит в коронавирус, и это разрушает наш брак»).
Разумеется, в газетах широко обсуждались его запретные свидания (ведь Нил и его любовница не проживали вместе), но самые горячие дискуссии вызвал тот факт, что женщина, с которой встречался мистер Фергюсон, не только имела мужа и детей, но и состояла в открытом браке.
Для нас с мужем такая договоренность [об открытом браке] стала частью более широкой картины. Когда мне исполнилось 42 года, я столкнулась с кризисом среднего возраста. На тот момент я была замужем за Майком почти 10 лет. Я говорю «кризис среднего возраста», потому что этот термин понятен людям. Но, по правде говоря, это было больше похоже на «пробуждение ото сна», в котором я пребывала уже очень долго.
Родив троих детей в течение двух лет, я полностью потеряла себя. Я была матерью, а все остальное отошло на второй план. Думаю, многим женщинам знакомо такое ощущение, но большинство из них никогда не признаются в этом из-за страха испытать чувство вины. Когда же я обнаружила что-то странное в районе левой груди, то внезапно осознала, что жизнь очень коротка, и что ее нужно проживать именно сейчас, а не потом — когда подрастут дети и так далее. Не нужно слушать других, которые говорят нам, что мы должны подождать, прежде чем делать то, что мы действительно хотим.
Пережив стресс, связанный с состоянием здоровья, я решила отправиться в путешествие, целью которого было возвращение к самой себе. В первую очередь, я хотела собрать «кусочки» себя, которые растеряла за последние годы: мою уверенность, страсть к приключениям и мою сексуальность. Вскоре эти поиски заставили меня подвергнуть сомнению все, из чего состояла моя жизнь тогда.
Я поняла, что многие вещи, которые я делала «на автомате», никогда не были моим выбором. Пытаясь соответствовать ожиданиям окружающих, я перенимала определенные типы поведения: хорошей матери, жены и просто женщины. Внезапно я поняла, как много аспектов моей жизни были продиктованы посторонними людьми, и захотела вырваться из этих оков, избавиться от пагубных ярлыков, которые общество навешивает на женщин.
Одной из областей жизни, которые мне пришлось пересмотреть, был мой брак. Я спросила себя, почему я выбрала моногамию как единственно возможную для меня форму отношений? Действительно ли я думала, что именно так должна выглядеть крепкая семья? Или же я просто не рассматривала другие варианты? Изучая эту тему, я обнаружила, что многие пары выбирают для себя иные формы отношений, о которых я раньше почти ничего не знала. И это было интригующе (читайте также: «Тест: открытые или моногамные — какие отношения подходят именно вам?»).
К тому же у меня — у сорокалетней женщины, которая последние годы играла роль «жилетки для детских слюней и соплей» — неожиданно проснулся сексуальный аппетит.
В нашем обществе очень мало говорят о том, что чувствуют женщины после долгих лет гормонального стресса. Я принимала гормоны с 17 лет — сначала это были противозачаточные таблетки, а потом другие лекарства, способствующие наступлению беременности, — так что после того, как у меня появилась семья, мой организм постоянно был напичкан химическими веществами.
Удивительно, что многие до сих пор считают, что женщины не так сильно заинтересованы в сексе, как мужчины. Как вы вообще можете измерять сексуальные потребности женщин, когда они накачаны таблетками, подавляющими их естественные желания?
Итак, после долгого периода игнорирования этой части себя я вновь обрела свою сексуальность. Разумеется, мне сразу же захотелось поделиться этим с мужем. Честно рассказать ему обо всем. Я знаю, что многие женщины чувствуют то же самое [пробуждение сексуального желания и рост потребностей], но не решаются признаться в этом своим партнерам. Поэтому вовсе не удивительно, что многие из них спрашивают меня: как вы вообще начали разговор об открытом браке с мужем?
Мне кажется нормальным, что женщины проявляют интерес к этой теме. Но все мы были воспитаны в парадигме того, что [сексуальные] потребности есть только у мужчин. Что только мужчинам можно иметь несколько партнерш. А женщины — это пассивные существа, которым противоестественно даже думать о такой модели поведения. Поэтому женщинам стыдно признаваться о своих сексуальных фантазиях, связанных с посторонними мужчинами (не с мужем). В среде мужчин подобное поведение считается приемлемым, даже социально одобряемым. Ведь «они же мужчины». Это абсурд.
Если бы мужчины узнали, какими бывают женщины, когда на них никто не смотрит, они были бы шокированы.
Заведя разговор с мужем об открытом браке, я не высказывала ему претензий, говорила только о собственных чувствах и потребностях. В моем понимании открытый брак не был способом «исправить» что-то в наших отношениях. Ведь это абсолютно нерабочая схема.
Однажды ночью, когда мы лежали в постели и смотрели Netflix, я просто спросила у него: «Как бы ты отнесся к открытому браку?» Определенно это был не тот вопрос, который вы ожидаете услышать от партнера в обычный вечер вторника. Но это был лишь один из разговоров [на тему открытого брака], который между нами состоялся. Мы много обсуждали то, что нам нравится, и то, что вызывает в нас беспокойство. В результате мы пришли к выводу, что понятия не имеем, к чему приведет формат открытого брака, пойдет ли это нам на пользу или во вред.
А потом Майк сказал: «Мы узнаем это, только когда попробуем…»
Мужчинам вообще свойственен технический подход, поэтому они нередко интересуются: какие шаги вы предприняли, чтобы ваш брак был успешным? Это меня забавляет. У нас нет универсального рецепта или учебного пособия. Мы не посещали специализированные мастер-классы. Мы просто нашли то, что сработало в нашем случае.
У нас нет «свода правил». Я знаю, что это разочаровывает многих, потому что им хочется получить готовую рабочую схему, пошаговое руководство к действию. В то же самое время мне кажется, что если бы мы и составили свой «свод правил», они не сильно помогли бы других парам. Ведь каждые отношения уникальны и развиваются по непохожим друг на друга траекториям. Так что должен работать здравый смысл.
Единственное правило, которое мы с мужем договорились соблюдать, — это полная честность. Кстати, это вовсе не означает, что мы делимся с друг другом подробностями [нашего внебрачного сексуального опыта]. Ведь, в сущности, они не имеют большого значения. Гораздо интереснее говорить о наших потребностях и желаниях — тех вещах, которые нас возбуждают. А информация о том, как это было, сколько раз и как часто (о чем меня часто спрашивают другие) не касается никого кроме непосредственных участников процесса. Вы же не ожидаете, что люди, состоящие в моногамных отношениях, будут делиться с вами своими сексуальными привычками, любимыми позами и так далее. Я же решила поговорить на эту тему, чтобы снять с нее табу, открыть дискуссию. При этом у меня нет желания рассказывать миру подробности своих отношений.
Люди часто спрашивают, как мы справляемся с ревностью. Пока такой проблемы не возникало, но мы понимаем, что в какой-то момент мы можем с ней столкнуться. Что это [формат открытого брака] привнесло в наши отношения? Чувство легкости и дух приключений, но самое главное — это сделало нас намного ближе. Я очень благодарна за возможность говорить с моим партнером обо всем, о чем угодно. И каким бы сложным ни казался этот путь изначально, я очень рада, что мы решились им пойти.
Я не думаю, что такое соглашение подойдет всем, но и традиционный моногамный брак не универсален. Люди постоянно меняются. Отношения тоже».
материала был опубликован в издании The Telegraph.
Фото: Getty Images
