Билл и Хиллари Клинтон: свободные отношения и слезы бывшей первой леди

Как Хиллари закрывала глаза на измены Билла, почему ее муж был популярнее ее даже во время ее собственной президентской гонки и зачем госпоже Клинтон нужна была отдельная комната для плача — рассказываем.

Клинтоны жили в свободных отношениях – но изменял только Билл

Любовные похождения Билла были в Белом доме секретом Полишинеля до 1998 года, а после — достоянием всей американской нации, ведь как только дело президента запахло импичментом, Клинтон лично сознался в том, что действительно изменял жене. Хиллари, как все мы помним, от него не отвернулась — даже много лет спустя в своей книге «Что произошло» (была написана после поражения женщины в президентской гонке 2016 года) она посвятила своему неверному супругу немало ласковых слов. Почему? А вот это самое интересное.

Много лет назад одна из любовниц Билла, Дженнифер Фларуенс, с которой тот встречался около двенадцати лет, всерьез убеждала общественность в том, что, по сути, Хиллари было все равно, с кем спит ее муж, ведь сама она всегда предпочитала женщин (об этом ей, Дженнифер, якобы, рассказал сам президент).

Социолог и политтехнолог в администрации Клинтона Марк Пенн, впрочем, не спешит подтверждать теорию госпожи Флуренс, однако настаивает на другом: Билл и Хиллари в какой-то момент просто условились жить в свободных отношениях.

Если вам сложно представить, как это работает на деле, то автор советует вспомнить историю Фрэнка и Клэр Андервудов из популярного сериала «Карточный домик». Марк сравнивает жизнь сериальной президентской четы с союзом Клинтонов постоянно: мол, оба партнера имели право на личную жизнь, но во всем, что касается работы, они выступали единой командой.

«В то же время ни у кого не возникало сомнений в том, что их отношения были глубокими и очень крепкими, — продолжает автор. — Но если такая семейная модель существовала у президента и первой леди, как это должна была воспринять нация?»

Многие биографы и инсайдеры президентской четы писали, что Хиллари впадала в ярость, когда узнавала об изменах супруга, коих, разумеется, было немало. Однако, судя по наблюдениям президентского социолога, вероятно, первая леди относилась к похождениям Билла, как минимум, с пониманием. «Такие браки меньше опираются на секс и больше на любовь, создавая значимые и глубокие отношения», — подытоживает автор.

Самой Хиллари, как утверждали в свое время другие инсайдеры, секс был не так важен, как ее мужу, поэтому сама она ему не изменяла (или же просто не попадалась). Собственно, именно поэтому первая леди активно поддерживала мужа на протяжении всей его карьеры: как во время скандала с Джен Фларуенс, который разразился посреди президентской гонки 1992 года, так и в истории с Моникой Левински. Хиллари просто не считала физическую измену чем-то предосудительным — вот и все.

В Вашингтоне Билл был популярнее и Хиллари, и Трампа

Далее в своей книге политический стратег Белого дома делает еще один важный вывод, который, возможно, будет актуален не только в американских реалиях. В 2016 году, когда Хиллари боролась за пост президента, Марк заметил важную тенденцию в кругу политической элиты США. Многие специалисты с «высшим образованием», пишет автор, часто спрашивали его о тотальной непопулярности бывшей Первой леди и Госсекретаря, одновременно считая, что ее муж куда больше подходит для должности главы Белого дома.

Эксперт списывает это явление на закостенелость американских высших кругов, которые «просто знают», что правильно, а что — нет. Иными словами, многочисленные домогательства до женщин Клинтоном не воспринимаются здесь, как преступление, так как Билл является «своим», а вот домогательства Трампа считаются нонсенсом. Система истеблишмента не спешит избавляться от важного элемента, даже если его повально осуждает народ (как в случае с Клинтоном — за домогательства).

Собственно, именно эта закостенелость и обеспечила элите такой масштабный разрыв с рабочим классом, который просто взял и в пику важным политикам из Вашингтона проголосовал за популиста Трампа. И именно она, эта закостенелость, не позволила истеблишменту поработать над популярностью Хиллари, чтобы выборы выиграла она.

Природная мягкость была невыгодна Хиллари в ее борьбе с Трампом

А об этом всем неравнодушным сообщил уже другой автор — директор по коммуникациям предвыборного штаба Хиллари в 2016 году Дженнифер Палмири. Ее работа под названием «Дорогая мадам президент» выйдет через несколько дней, но уже известно, что в ней женщина во многом опирается на свой опыт работы с миссис Клинтон.

Накануне женщина призналась, что во время президентской гонки с Трампом команда Хиллари старалась разработать для нее образ «сильной женщины», эдакого мужчины в юбке, которая смогла бы выполнять любую работу в Белом доме так, как это сделал бы любой ее предшественник.

«Мы пытались выделить в Хиллари те качества, которые мы привыкли видеть в президентах-мужчинах: что она достаточно сильна, чтобы иметь дело с национальной безопасностью, и что она достаточно сдержанна, чтобы позволить себе отреагировать на унижения Трампа, — заявила Дженнифер. — И она все делала правильно. Но это лишало ее собственной идентичности» (читайте: «Малоизвестная Хиллари Клинтон: 5 фактов из жизни бывшей Первой леди»).

Нет, на деле же, Хиллари была совсем не таким жестким кандидатом, уверена ее бывший директор по коммуникациям. Ее отличала природная мягкость и доброта, которую она не раз демонстрировала во время своих прошлых кампаний.

Например, в 2008 году во время встречи с избирателями в Нью-Гэмпшире Хиллари позволила себе пустить слезу в разговоре с одной из женщин. «Я просто не хочу, чтобы мы деградировали как нация, ­– сказала тогда еще соперница Обамы мягким голосом, ­– понимаете, это все важно для меня как для человека, а не только как для политика. Я вижу, что происходит. И это надо остановить».

Как утверждает автор, в этот момент Клинтон была максимально искренна. И, возможно, именно этот эпизод помог ей тогда выиграть праймериз в этом штате.

Впрочем, во время гонки 2016-го года Хиллари просто приходилось изображать из себя ту, кем она по большей части никогда не являлась. Разумеется, это было серьезным стрессом как для нее, так и для всей команды. Чтобы справиться с ним, Клинтон устраивала истерики «минимум раз в день» — просто, чтобы снять напряжение и случайно не разрыдаться на публике. В ее пресс-офисе даже была специальная комната — «комната плача», как потом прозвали ее сотрудники.

Здесь, к слову, дать волю эмоциям могла не только кандидат в президенты, но и члены ее команды. Таковой была их внутренняя культура, и, скорее всего, этот способ справляться со стрессом экс-первая леди почерпнула еще в Белом доме, когда ее муж то и дело попадал в сексуальные скандалы.

Но, так или иначе, стратегия «сильной Хиллари» дала ее создателям обратный результат – Клинтон стали воспринимать не иначе как злобную ведьму, которая затянет Америку в войну. Сегодня же, анализируя результаты той кампании, Дженнифер Палмири дает экспертный совет будущим женщинам-президентам Штатов: просто быть собой и иногда разрешать себе плакать. Возможно, если бы Хиллари изначально вела себя так, как ей подсказывала ее интуиция, а не политические стратеги, она бы выиграла гонку с Трампом.