Могут ли народные промыслы стать модными и актуальными: мнение дизайнеров

Опыт пандемии

Анастасия Беляева, 30 лет, г. Москва, победитель в номинации «Дизайн предмета интерьера», художник, дизайнер интерьеров

Marie Claire: Почему из всех возможных предметов интерьера, которые можно было создать в русском стиле, ты выбрала именно ширму?

Анастасия Беляева: Это удобный и функциональный предмет. Пандемия показала, что иногда человеку нужно от всех укрыться, отгородиться. Поставил ширму и ведешь себе какой-нибудь вебинар на ее фоне. Еще за ней можно переодеться, можно зонировать помещение, можно украсить интерьер. Классная вещь, плюсы которой люди еще не оценили. На отечественном рынке, к сожалению, отсутствуют достойные образцы. В наличии только дикие варианты с аляповатыми цветами, глядя на которые возникает ощущение, что этот цветок тебя съест или отравит твой интерьер. Альтернатива — дорогие ширмы, обычно итальянские или азиатские.

Чем ты вдохновлялась, создавая свою лаконичную коллекцию ширм «Красно солнышко», благодаря которой взяла приз?

Русским костюмом, его красочностью и фактурностью. Поскольку ширма — это предмет интерьера, который должен быть либо максимально незаметным, либо максимально акцентным, я решила сделать трио-микс. Красный цвет всегда считался на Руси нарядным и праздничным, поэтому одна ширма красная — акцентная, вторая белая — максимально незаметная, а третья — это что-то среднее, если нужно создать акцент в интерьере.

У русского стиля в интерьере есть перспектива стать популярным, учитывая нынешнюю моду на минимализм?

Считаю, что русская стилистика в интерьере может быть очень красивой, но у меня таких проектов, к сожалению, пока не было. Если аккуратно вводить русский стиль в современный интерьер, будет смотреться очень интересно и аутентично. Не хуже, чем элементы этнического кружева в шебби-шик.

Русское искусство — это не только вышивка крестиком и домотканые половики. Мне нравится еще Палех например. При всей его разноцветности это интереснейший, очень нарядный промысел. Еще мне близка Гжель, потому что я хорошо знакома с музейными образцами, это очень красиво.

У меня нет как такового негативного опыта общения с фабриками, я верю, что в наших силах что-то изменить. Сейчас вот в рамках конкурса мы пробуем сделать ширмы традиционного ручного ткачества совместно с ремесленницей Ольгой Князевой, у которой на производстве станки со столетней историей и старше! Она очень любит свое ремесло и горит этим!

Давай сделаем чек-лист идей, которые помогут народным промыслам стать модными и актуальными?

1. Возить экскурсии на фабрики, чтобы изнутри видеть всю кухню, весь процесс.

2. Понять, что нужно современному потребителю. Возможно, это более функцио­нальные вещи, новые формы.

3. Открыть красиво оформленные магазины в крупных туристических точках, создать фирменную упаковку и стиль. В Австрии, к примеру, много лавочек, где продаются кружевные салфетки, игрушки с росписью. Они дорого стоят, но и подано все на высшем уровне: прекрасно оформлен магазин, элегантная упаковка. Турист приходит, восхищается и покупает. У него нет другого выбора.

Агрессия вдохновляет

Анастасия Баевская, 23 года, г. Омск, победитель в номинации «Дизайн одежды», дизайнер костюмов

Marie Claire: Настя, ты получила победные 100 000 рублей (на реализацию проекта с одной из выбранных фабрик) благодаря конкурсной работе «Летят гуси». Это очень современный наряд — на стыке спорта, традиционного ремесленного ткачества и балета. Чем вдохновлялась?

Анастасия Баевская: Да, работа вдохновлена балетом и русскими традициями, а еще — агрессией, свойственной всем балеринам. Я сама занималась балетом и знаю, о чем говорю, — в балеринах есть некая воинственность, ведь в этом виде искусства очень жесткая конкуренция. Поэтому без боксерских перчаток было не обойтись.

А мне еще показалось, что перчатки — символ феминизации.

Так тоже можно сказать. К слову, о модных трендах — моя конкурсная работа была полностью создана из переработанных материалов, я не использовала ничего нового, полный ресайкл. Распорола старые шторы и сплела из них юбку, а пряжу, которая годами лежала у меня дома, переработала в свитер. Шорты и тапки сделала из отжившей свое время шубы.

До участия в конкурсе Save Russian Soul у тебя был опыт сотрудничества с народными промыслами?

По собственной инициативе я как-то собралась на Хохломскую фабрику в г. Семенов под Нижним Новгородом, чтобы предложить переосмыслить традиции. Не искоренять, не ломать, а адаптировать и создать актуальные для сегодняшнего дня товары. Ведь сейчас фабрики своей продукцией зачастую сами сужают свой ассортимент до исключительно сувенирной лавки. Мне кажется, это должно быть что-то нативное, русское, но не вычурное, а чистое.

Но диалог у нас не очень сложился, поэтому реализовать изделия не получилось. Зачастую еще очень ограничивают технические особенности производств, что порой серьезно сужает возможности реализации. Но, безусловно, нужно идти и пробовать, вникать в технические нюансы, и это быстро наскучивает дизайнерам. А фабрикам не всегда хватает юношеского задора, чтобы поддаваться новым авантюрам, которые мы порой предлагаем.

Давай пофантазируем, что тебе хотелось бы создать совместно с фабриками, если бы дали полный карт-бланш?

Мне очень нравится роспись дымковской игрушки: графично, ярко, крутой колор-блок и стилистика. Можно было бы перенести эти принты на одежду. Уверена, что это бы сейчас зашло. Очень красиво выглядит резьба по дереву. Можно использовать ее в создании аксессуаров — массивных, но при этом очень легких. Получится классно.

А нежные кружева и вышивки, например?

Мне лично это не близко. По мне, это такая нарочитая женственность — прямо в лоб. В классическом прочтении — не моя история.

Феномен его бренда, эстетики показывает, что у России есть и может быть современный взгляд и позиция относительно моды. Думаю, нашим фабрикам тоже нужно взять этот вектор на минимализм. Надо оставаться аутентичными, но с международным прицелом.

Найти место в сегодняшнем мире

Константин Гладков, 38 лет, г. Москва, победитель в номинации «Визуальное искусство», дизайнер, арт-директор в ресторанной сфере

Marie Claire: В чем идея твоей конкурсной работы «Двоичный код»?

Константин Гладков: Взять то, что мастера делают вручную, и найти этому место в сегодняшнем мире — счеты, берестяные узоры, другие предметы я объединил в единое живое пространство. Хотел сделать объект, который будет интересен современному человеку и при этом сохранит традиции.

А тебе это зачем?

Совпало много факторов. Один из них, наверное, взросление. Мне уже не хочется, к примеру, пить из чашки как у всех, из масс-маркета, — хочу, чтобы дома была посуда ручной работы, деревянный стол. Хочется иметь интересные вещи с историей, в том числе — с отечественной, собственного производства.

Мне нравится путешествовать, так я вдохновляюсь! Недавно был в Переславле-Залесском, у них есть музей, в котором я увидел потрясающие вещи. Деревянная архитектура, резные Иисусы и другие святые. Это нечто такое, что я видел в Италии, но там это стоило безумных денег. А в нашем городке эти деревянные фигурки просто свалены в кучку. Но они удивительные! Если бы не знал, подумал бы, что я в Ватикане.

В чем проблема? Почему дизайнеры не берутся за дело?

Дизайнеры зачастую скептически относятся к традициям. Смотрят на хохломские ложки, которые были дома у их бабушек, и не могут вдохновить себя на современный дизайн этого предмета, не видят его актуальности. А я думаю, что не стоит категорично от этого отказываться — это наше наследие. Просто ассортиментную матрицу каждой фабрики надо прокачать до версии сегодняшнего дня.

Здесь нужна четкая аналитика и метод проб и ошибок. Может быть, нужно снизить объем производства неутилитарных изделий и больше пробовать новых коллабораций. Или хотя бы выровнять эти два вектора поровну. Минпромторг России, например, разработал программу, в рамках которой возможна компенсация за коллаборации с современными дизайнерами.

Сложно общаться с мастерами, которые воплощают идеи в жизнь?

Это порой больная тема для обеих сторон. Но вполне решаемая — путем переговоров, обсуждений, творческих поисков приходить к реальному для всех компромиссу. Здорово с этим справляется как раз проект Rustrends, они очень помогают во взаимодействии с фабриками и мастерами. Бывает, что на фабриках встречаются старшие заслуженные художники, открытые к инновациям и экспериментам, как, например, в Жостово Михаил Викторович Лебедев. Но тех, кто обвиняет дизайнеров в искажении традиции, пока, безусловно, больше.

Есть идеи, как улучшить ситуацию?

Можно сделать на производствах формат этаких open kitchen, чтобы туристы покупали не безликую игрушку, а ту, что сделали на твоих глазах по твоему заказу. Это рождает осознанность и сопричастность.

Конечно, у многих фабрик есть необходимость заняться брендингом: сайт (с классным отснятым контентом), социальные сети, аутентичная дизайнерская упаковка. Ну и почаще проводить подобные конкурсы, как Save Russian Soul, чтобы находить дизайнеров, которые вдохновлены русской эстетикой и народными промыслами!

Трудности перевода

Даниил Берг, куратор

Marie Claire: Как думаешь, почему наши народны промыслы не так широко применены и воспеты дизайнерами, как, например, в той же Италии — где это больше все-таки даже мода, нежели ремесло?

Даниил Берг: Проблемных зон у нас много. У одних промыслов нет мощностей, другие не умеют правильно общаться с клиентами. Помню, одна фабрика сделала мне предложение, а диалог с ними был построен так, будто с предложением к ним вышел я сам. Многие традиционные изделия не хочется покупать просто потому, что они не вписываются в современный контекст. Причина — на фабриках преобладает консерватизм. Им надо как-то донести (а это порой совсем непросто), что работать нужно двумя путями: оставить традиционный промысел как он есть и параллельно развивать современную линию. Но для этого нужны дизайнеры.

Наш конкурс, организованный Rustrends и Минпромторгом (куратором всех народных художественных промыслов), проводится уже во второй раз.

Мы с коллегами — кураторами направлений, экспертами в своих областях — отсматриваем лучшие работы, в которых участники со всей России пробуют показать свое прочтение русской культуры. Авторам лучших работ мы предоставляем возможность воплотить свою задумку с одной из фабрик. Финансовую часть производственного цикла с посещением фабрики и все коммуникации с мастерами мы берем на себя. Кроме этого, победители получают денежный приз. Мы выбираем тех дизайнеров, которые действительно смогут внести что-то новое в закоренелые традиции, но, повторюсь, это возможно исключительно с мягким лоббированием и той и другой стороны.

Считаешь, что-то из этого получится?

Я, конечно, оптимист, но точного ответа не знаю. Уж больно давит мой личный негативный опыт. Хотя я все-таки надеюсь, что все возможно, если будет желание и четкая цель.