Цена таланта: яркие и трагические судьбы советских детей-вундеркиндов

Паша Коноплев

Паша Коноплев родился в обычной советской семье инженеров, однако когда ему исполнилось три года, родители стали подозревать, что у них растет отнюдь не обыкновенный сын. Он проявлял феноменальные способности к математике — научился производить в уме сложные вычисления еще в дошкольном возрасте. Когда Паша пошел в первый класс, его мама на полставки устроилась в научно-исследовательский институт. Она часто приносила домой справочники по физике, графики и схемы, а однажды захватила логарифмическую линейку. Ее юный сын очень заинтересовался этим диковинным предметом. А на следующий день, когда мама вернулась с работы, Паша уже построил график логарифмической функции, самостоятельно разобравшись в теме, которую проходят в 10-м классе. Пораженные способностями сына родители отвели его на IQ-тест, и мальчик продемонстрировал невероятный результат. Будучи 6-летним ребенком, он набрал 142 балла (для сравнения: IQ президента Рональда Рейгана равнялся 105 баллам, а шахматиста Гарри Каспарова — 190).

В последующие годы Паша Коноплев не переставал удивлять окружающих своими выдающимися талантами. Когда мальчику исполнилось 8 лет, родители взяли его с собой в кинотеатр на фильм «Сталкер». После сцены, в которой герой бросает камень в колодец, Паша повернулся к маме и прошептал: «Глубина колодца — 33 метра». Он понял это по звуку падения. А два года спустя мама рассказала сыну про планету Плутон. У Паши загорелись глаза, и он предложил сочинить фантастический рассказ о космическом путешествии туда. «Зачем лететь на Плутон? — с недоумением произнесла мама. — Там ведь темно… Я читала, что на Плутоне солнце светит, как 15-свечовая лампочка». Паша помолчал несколько секунд, а потом покачал головой. «Ты ошиблась почти в семь раз, на самом деле там 100 свечей», — сказал он. В подтверждение своих слов он составил сложный расчет и продемонстрировал его маме. Вскоре Пашу зачислили в группу одаренных школьников при Астрономическом институте им. Штернберга, и там он начал работать над собственным научным трудом. «Исследование переменных V1076 и V1077 Змееносца», которое Паша завершил в 10 лет, опубликовали в журнале Академии наук.

В 15 лет Паша поступил в МГУ на факультет вычислительной математики и кибернетики, а еще три года спустя — в аспирантуру. Однако что-то пошло не так: несмотря на выдающиеся умственные способности юный гений оказался абсолютно неприспособлен к взрослой жизни. Однажды он пришел домой, поставил любимую пластинку с песенками Шаинского, лег на кровать и зарыдал. Не понимая, что происходит, мама бросилась его успокаивать. А потом выяснилось, что причиной пашиной истерики стала девочка, которая проходя мимо него на улице, назвала его «дядей». Отчаяние и депрессия вундеркинда только усугубились, когда он пережил опыт первой неудачной любви. Отвергнутый девушкой, Паша пошел в ванную комнату и порезал себе вены. После этого вундеркинда поместили в психическую клинику, откуда он уже не вышел. В возрасте 29 лет Паша Коноплев скончался от «тромбоэмболии легочной артерии», которая — предположительно — развилась из-за неправильной схемы лечения.

Надя Рушева

Надя Рушева появилась на свет в 1952 году и росла очень воспитанной, трудолюбивой и скромной девочкой. Ее удивительный талант, о котором не подозревали даже родители, впервые заметил дедушка. «Однажды мы вернулись после работы, - вспоминала мама Нади. — Дедушка отдал какой-то лист и с гордостью сказал: „Познакомьтесь, пожалуйста, дорогие мои, с первым творчеством вашей дочери“. Там были нарисованы лошадки-кентавры». Выяснилось, что накануне вечером дедушка читал внучке «Мифы Древней Греции». На Надю это произвело неизгладимое впечатление, и весь следующий день она посвятила зарисовкам, вдохновленным книгой. Папа девочки, который и сам был художником, поразился тому, как в картинках его дочери сочетается детская непосредственность, острота художественных образов и уверенность линий. Он показал рисунки Нади своим коллегам, и те подтвердили: девочка с рождения наделена уникальным даром.

Поступив в первый класс, Надя уже не расставалась с карандашом. Она нарисовала цикл, состоящий из 36 рисунков, на основе «Сказке о царе Салтане». Постепенно осваивая школьный список литературы, девочка также проиллюстрировала «Медного всадника», «Повести Белкина» и даже «Евгения Онегина». Когда ей исполнилось 11 лет, ее рисунки впервые напечатали в «Пионерской правде», а еще год спустя состоялась ее первая персональная выставка. Так о Наде узнал весь Советский Союз. Девочку приглашали на телевидение, культурные дискуссии и просто встречи с поклонниками. Однако Наде было тяжело справляться с таким общественным вниманием. Однажды, выйдя на сцену лектория МГУ и увидев перед собой сотни взрослых заинтересованных глаз, 12-летняя Надя просто расплакалась и убежала. Только наедине с карандашами и альбомами девочка чувствовала себя спокойно и уверенно: это был ее мир, ее стихия, ее страсть.

«„Мастера и Маргариту» я завершила, «Войну и мир» — тоже, биографию Пушкина, пожалуй, тоже… - рассказывала она папе, провожая его на работу. — Буду продолжать Лермонтова, Некрасова, Блока, Есенина, Грина и, конечно, Шекспира! И еще: принеси мне, пожалуйста, сегодня из библиотеки «Дон Кихота»: вижу новый цикл!» Надин папа обнял свою дочь, улыбнулся ей и пообещал вернуться домой с новой книгой. Но, увы, Наде уже было не суждено подарить «Дон Кихоту» свою художественную трактовку. На следующий день после того разговора с папой — 6 марта 1969 года — девочка внезапно упала в обморок, собираясь в школу. Надю незамедлительно отвезли в Первую градскую больницу, где последующие пять часов врачи боролись за ее жизнь. Но Надя скончалась, так и не приходя в сознание. Официальной причиной смерти 17-летней девочки стало кровоизлияние в мозг.

Алеша Султанов

Родители Алеши Султанова были профессиональными музыкантами, поэтому не удивительно, что уже в возрасте двух лет их сын начал подходить к фортепиано, забираться на стул и пытаться подобрать знакомые мелодии. Но уже спустя три года стало очевидно, что музыка для Алеши — это не просто детское баловство, а истинное призвание. Родители поняли это, когда их 5-летний малыш нашел ошибку в партитуре концерта Хиндемита, который его отец репетировал к аспирантскому экзамену. Алешу сразу же отвели в музыкальную школу имени Успенского, где он стал учиться в классе знаменитого педагога Тамары Афанасьевны Попович. В семь лет Алеша впервые вышел на сцену, чтобы исполнить Концерт №28 Моцарта с оркестром, после чего сразу же отправился на гастроли по городам СССР. Еще через несколько лет он переехал из родного Ташкента в столицу, чтобы стать студентом Московской консерватории (класс Льва Наумова).

В 1986 году 16-летний Алеша Султанов стал фаворитом престижного международного музыкального конкурса имени Чайковского. Однако за час до его выступления произошел несчастный случай: во время разыгрывания Алеша прищемил руку крышкой рояля, сломав палец. Несмотря на сильную боль, юноша решил участвовать в конкурсе. Он попросил врача вколоть ему обезболивающее и вышел на сцену. Когда Алеша занес руки над клавиатурой, вся консерватория (включая жюри) уже знала о случившемся. «Султанов играет программу со сломанным пальцем! – перешептывались все вокруг. — Ему анестезию делают, как футболисту». Публика слушала выступление Алеши, затаив дыхание, и когда он закончил играть и вышел на поклон, все присутствующие разразились бурными аплодисментами. Вот только жюри не пропустило юного виртуоза в финал, «пожалев мальчика со сломанным пальцем…» Это, несомненно, стало сильным ударом для Алеши. Но несмотря на неудачу на родине, настоящий успех ждал его за границей. В 1989 году он выиграл престижный конкурс Вана Клиберна в США, покорив американскую публику своим исполнением «Мефисто-вальса» Листа. После чего ему поступило щедрое, но рискованное предложение — провести 400 концертов за два года. И Алеша его принял.

Последствия жесткого графика, постоянных перелетов и смены часовых поясов дали о себе знать прямо во время концерта. 2 апреля 1996 года Султанов вышел на сцену Киои-Холл в Токио, сел за фортепиано и приготовился играть «Аппассионату» Бетховена. Но едва зазвучала стройная мелодия, как в нее неожиданно вклинилась фальшь: пятый палец исполнителя опустился не на ту клавишу. Вероятнее всего, большинство зрителей даже не обратили внимания на досадную ошибку, но сам музыкант сразу понял, что в действительности стояло за ней. После исполнения «Аппассионаты» он отошел за кулисы и тихо сказал жене: «Кажется, у меня был инсульт». Последующее врачебное обследование не обнаружило у музыканта никаких серьезных проблем со здоровьем. Однако Султанова это не убедило.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, он с головой погрузился в работу. Как вспоминал его брат, когда Алексей Султанов приехал с очередными гастролями в Москву в 2000 году, он будто бы находился на грани изнеможения: у него дрожали руки, а под глазами были большие темные «мешки». Год спустя музыкант перенес ряд повторных инсультов, приведших к параличу левой стороны тела и слепоте левого глаза. С большим трудом он частично восстановился и даже вновь начал давать концерты, на которых ему помогала жена, исполнявшая партию левой руки. Но через четыре года болезнь все-таки забрала свое. Алексей Султанов умер за месяц до своего 36-летия.  

Ника Турбина

Ника Турбина, появившаяся на свет в 1974 году в Ялте, с самого детства страдала хроническим заболеванием дыхательных путей. Посреди ночи она просыпалась из-за приступов астмы — и это выматывало как саму малышку, так и ее маму с бабушкой. Взрослые успокаивали плачущую девочку, пытались облегчить ее страдания и вновь укладывали спать. И так каждую ночь. Но однажды что-то изменилось. 4-летняя Ника очнулась ото сна из-за нехватки воздуха, но не заплакала. Вместо этого она подбежала к маме и стала умолять ее записать строчки, которые пришли ей в голову буквально из ниоткуда. «Алая  луна… загляни  ко  мне… в темное  окно… алая  луна…в  комнате  черно», — бормотала девочка, пока ее мама послушно записывала в блокнот. За первым стихотворением последовало второе, третье, четвертое… Блокнотов становилось все больше. Вскоре Ника научилась писать и начала самостоятельно вносить дополнения в самодельные стихотворные сборники.

Зимой 1983 года бабушка Ники узнала, что в Ялту приехал известный писатель Юлиан Семенов. Она отыскала его и буквально заставила прочитать несколько листков из блокнота внучки. Когда Семенов узнал, что автору этих строк всего девять лет, он воскликнул: «Это гениально, просто гениально!…» Благодаря его содействию о девочке-вундеркинде Нике Турбиной вышла статья в «Комсомолке», а месяц спустя состоялись первые публичные чтения ее стихов. И не где-нибудь, а в московском Доме литераторов. Именитые поэты пришли от Ники в восторг. «Как этой маленькой девочке удается писать такие взрослые стихи?», — изумленно восклицали они. Никой особенно заинтересовался Евгений Евтушенко. Он стал наставником юной поэтессы, написал предисловие к ее первому сборнику стихов (который впоследствии перевели на 12 языков) и даже свозил ее на гастроли в Италию и Америку. В благодарность Ника посвятила Евгению Евтушенко такие строки: «Вы поводырь, а я слепой старик. Вы проводник. Я еду без билета».

Однако вскоре в семье Ники произошли перемены: ее мать повторно вышла замуж и родила вторую дочь. Юной поэтессе было трудно привыкнуть к новым реалиям, что сильно отражалось на ее творчестве. Она стала писать реже. А если и сочиняла что-то новое, то была недовольна собой. И конечно же, все это накладывалось на переходный возраст. «Нам с ней стало очень сложно, — вспоминала ее мама, — Ника резала себе вены, выбрасывалась из окна, пила снотворное. Я так понимаю, что ей просто было страшно входить в жизнь…» Когда Нике исполнилось 16 лет, ее портрет появился на обложке журнала Read. И там его увидел практикующий швейцарский психиатр Джованни Мастропаоло. Он отправил Нике письмо, в котором предложил ей приехать в Швейцарию и читать стихи его пациентам в качестве терапии. Бунтующему подростку эта идея пришлась по вкусу. Не высказали возражений и мама с бабушкой. Никто из них не подозревал, что эта поездка в Швейцарию запустит цепь ужасных событий, которые приведут к трагической гибели Ники.

Ника прожила в Швейцарии чуть больше полугода, а после возвращения никогда не рассказывала, что именно произошло с ней в клинике Джованни Мастропаоло. Впрочем, кое в чем она все-таки призналась: 76-летний доктор лишил ее девственности. А как выяснилось впоследствии, еще и приучил к алкоголю. Ника практически совсем перестала сочинять стихи, да и старые вспоминала с трудом. Она пыталась учиться во ВГИКе, затем — в Московском институте культуры, но так и не смогла получить высшего образования. Грандиозный дар поэта обернулся бесконечным отчаянием, а поэтическое вдохновение — алкогольным бредом. На вопросы журналистов о планах на будущее она равнодушно отмахивалась: «Никак. У меня будущего нет, я живу сегодняшним днем и глупыми сентиментальными женскими надеждами». Да, она действительно влюбилась в мужчину и стала с ним жить, но счастливой пары из них не получилось. Когда Нике было 22 года, она серьезно поссорилась с возлюбленным и шагнула с пятого этажа («в шутку» — как она говорила впоследствии). Ей потребовалось 12 операций и долгая реабилитация, чтобы вновь встать на ноги.

Жизнь подарила ей второй шанс. Но Ника не сумела им грамотно воспользоваться. Спустя пять лет она вновь выпала из окна. Некоторые свидетели утверждали, что это был несчастный случай: перед падением пьяная девушка якобы пыталась ухватиться за выступ в стене, но ее рука соскользнула, и она рухнула вниз. Другие считали, что Нике кто-то «помог» упасть. До сих пор в этом фатальном инциденте остается много белых пятен и странных несостыковок. Не приходится сомневаться лишь в его печальном финале: на этот раз врачам не удалось спасти жизнь Ники Турбиной. Она погибла в возрасте 27 лет.